АД. ПЕСНЬ ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Колодец гигантов
1 Язык, который так меня ужалил,
Что даже изменился цвет лица,
Мне сам же и лекарством язву залил;
4 Копье Ахилла и его отца
Бывало так же, слышал я, причиной
Начальных мук и доброго конца.
7 Спиной к больному рву, мы шли равниной,
Которую он поясом облег,
И слова не промолвил ни единый.
10 Ни ночь была, ни день, и я не мог
Проникнуть взором в дали окоема,
Но вскоре я услышал зычный рог,
13 Который громче был любого грома,
И я глаза навел на этот рев,
Как будто зренье было им влекомо.
16 В плачевной сече, где святых бойцов
Великий Карл утратил в оны лета,
Не так ужасен был Орландов зов.
19 И вот возник из сумрачного света
Каких-то башен вознесенный строй;
И я "Учитель, что за город это?"
22 "Ты мечешь взгляд, - сказал вожатый мой, -
Сквозь этот сумрак слишком издалека,
А это может обмануть порой.
25 Ты убедишься, приближая око,
Как, издали судя, ты был неправ;
Так подбодрись же и шагай широко".
28 И, ласково меня за руку взяв:
"Чтобы тебе их облик не был страшен,
Узнай сейчас, еще не увидав,
31 Что это - строй гигантов, а не башен;
Они стоят в колодце, вкруг жерла,
И низ их, от пупа, оградой скрашен".
34 Как, если тает облачная мгла,
Взгляд начинает различать немного
Все то, что муть туманная крала,
37 Так, с каждым шагом, ведшим нас полого
Сквозь этот плотный воздух под уклон,
Обман мой таял, и росла тревога:
40 Как башнями по кругу обнесен
Монтереджоне на своей вершине,
Так здесь, венчая круговой заслон,
43 Маячили, подобные твердыне,
Ужасные гиганты, те, кого
Дий, в небе грохоча, страшит поныне.
46 Уже я различал у одного
Лицо и грудь, живот до бедер тучных
И руки книзу вдоль боков его.
49 Спасла Природа многих злополучных,
Подобные пресекши племена,
Чтоб Марс не мог иметь таких подручных;
52 И если нераскаянна она
В слонах или китах, тут есть раскрытый
Для взора смысл, и мера здесь видна;
55 Затем что там, где властен разум, слитый
Со злобной волей и громадой сил,
Там для людей нет никакой защиты.
38 Лицом он так широк и длинен был,
Как шишка в Риме близ Петрова храма;
И весь костяк размером подходил;
61 От кромки - ноги прикрывала яма -
До лба не дотянулись бы вовек
Три фриза, стоя друг на друге прямо;
64 От места, где обычно человек
Скрепляет плащ, до бедер - тридцать клалось
Больших пядей. "Rafel mai amech
67 Izabi almi", - яростно раздалось
Из диких уст, которым искони
Нежнее петь псалмы не полагалось.
70 И вождь ему: "Ты лучше в рог звени,
Безумный дух! В него - избыток злобы
И всякой страсти из себя гони!
73 О смутный дух, ощупай шею, чтобы
Найти ремень; тогда бы ты постиг,
Что рог подвешен у твоей утробы".
76 И мне: "Он сам явил свой истый лик;
То царь Немврод, чей замысел ужасный
Виной, что в мире не один язык.
79 Довольно с нас; беседы с ним напрасны:
Как он ничьих не понял бы речей,
Так никому слова его не ясны".
82 Мы продолжали путь, свернув левей,
И, отойдя на выстрел самострела,
Нашли другого, больше и дичей.
85 Чья сила великана одолела,
Не знаю; сзади - правая рука,
А левая вдоль переда висела
88 Прикрученной, и, оплетя бока,
Цепь завивалась, по открытой части,
От шеи вниз, до пятого витка.
91 "Гордец, насильем домогаясь власти,
С верховным Дием в бой вступил, и вот, -
Сказал мой вождь, - возмездье буйной страсти.
94 То Эфиальт; он был их верховод,
Когда богов гиганты устрашали;
Теперь он рук вовек не шевельнет".
97 И я сказал учителю: "Нельзя ли,
Чтобы, каков безмерный Бриарей,
Мои глаза на опыте узнали?"
100 И он ответил: "Здесь вблизи Антей;
Он говорит, он в пропасти порока
Опустит нас, свободный от цепей.
103 А тот, тобою названный, - далеко;
Как этот - скован, и такой, как он;
Лицо лишь разве более жестоко".
106 Так мощно башня искони времен
Не содрогалась от землетрясенья,
Как Эфиальт сотрясся, разъярен.
109 Я ждал, в испуге, смертного мгновенья,
И впрямь меня убил бы страх один,
Когда бы я не видел эти звенья.
112 Мы вновь пошли, и новый исполин,
Антей, возник из темной котловины,
От чресл до шеи ростом в пять аршин.
115 "О ты, что в дебрях роковой долины, -
Где Сципион был вознесен судьбой,
Рассеяв Ганнибаловы дружины, -
118 Не счел бы львов, растерзанных тобой,
Ты, о котором говорят: таков он,
Что, если б он вел братьев в горний бой,
121 Сынам Земли венец был уготован,
Спусти нас - и не хмурь надменный взгляд -
В глубины, где Коцит морозом скован.
124 Тифей и Титий далеко стоят;
Мой спутник дар тебе вручит бесценный;
Не корчи рот, нагнись; он будет рад
127 Тебя опять прославить во вселенной;
Он жив и долгий век себе сулит,
Когда не будет призван в свет блаженный".
130 Так молвил вождь; и вот гигант спешит
Принять его в простертые ладони,
Которых крепость испытал Алкид.
133 Вергилий, ощутив себя в их лоне,
Сказал: "Стань тут", - и, чтоб мой страх исчез,
Обвил меня рукой, надежней брони.
136 Как Гаризенда, если стать под свес,
Вершину словно клонит понемногу
Навстречу туче в высоте небес,
139 Так надо мной, взиравшим сквозь тревогу,
Навис Антей, и в этот миг я знал,
Что сам не эту выбрал бы дорогу.
142 Но он легко нас опустил в провал,
Где поглощен Иуда тьмой предельной
И Люцифер. И, разогнувшись, встал,
145 Взнесясь подобно мачте корабельной.
Примечания
1-3. Язык Вергилия, ужаливший Данте упреком и вызвавший на его лице
краску стыда, сам же исцелил его душевную рану утешением
4-6. Копье Ахилла, унаследованное им от его отца Пелея, наносило раны,
которые могли быть исцелены только вторичным ударом того же копья.
7. Мы шли равниной - отделяющей десятый ров Злых Щелей от центрального
колодца (см. прим. А., XVIII, 1-18).
16-18. В плачевной сече... - Старофранцузская "Песнь о Роланде"
рассказывает, что, когда Великий Карл возвращался из похода в Испанию, его
племянник Роланд (Орланд) подвергся в Ронсевальской долине нападению
сарацинских полчищ. Зовя на помощь, Роланд с такою силой затрубил в рог, что
у него лопнули жилы на висках. Карл услышал его далеко за горами, но было
уже поздно.
41. Монтереджоне - замок в Сьенской области. Он стоит на холме, и стена
его была увенчана четырнадцатью башнями.
44-45. Гиганты (греч. миф.), пытавшиеся приступом взять небо и
низвергнутые молниями Дня (Зевса).
46-81. Уже я различал у одного... - Это Немврод (ст. 77) из библейской
легенды, царствовавший в земле Сеннаар, который замыслил построить башню до
небес, что привело к смещению прежде единого языка, и люди перестали
понимать речь друг друга (Ч., XII, 34-36). Данте уделяет ему участь
богоборцев-гигантов.
59. Шишка в Риме близ Петрова храма - сосновая шишка, отлитая из
бронзы, высотою около четырех метров, снятая с мавзолея Адриана и во времена
Данте стоявшая перед базиликой святого Петра.
63. Три фриза. - Фризы (германское племя, обитавшее на побережье
Северного моря) считались в средние века самым рослым из народов земли.
70-75. Ты лучше в рог звени... - В Библии Немврод назван звероловом.
Звук его рога и слышал Данте на пути к колодцу.
94. Эфиальт - исполин, вместе со своим братом Отом пытавшийся взять
приступом небо.
98. Бриарей - гигант, сраженный молнией Зевса (Ч., XII, 28-30).
Вергилий изображает его в "Энеиде" (X, 565-568) сторуким исполином; здесь же
(ст. 103-105) он описывает его похожим на человекообразного Эфиальта.
113-121. Антей - сын Посейдона и Геи (Земли), обитавший (Лукан,
"Фарсалия", IV, 583-660) в пещере, в Баградской долине, близ Замы. Он
питался мясом пойманных им львов. Прикосновение к матери-Земле наделяло его
новой силой, но Геракл (Алкид, ст. 132) одолел его, приподняв и сдавив
насмерть. Во Флегрейской битве гигантов с богами (А., XIV, 58 и прим.) Антей
не участвовал, потому что родился позже. Чтобы задобрить его, Вергилий
говорит, что если бы в этом бою участвовал Антей, то его братья-гиганты,
сыны Земли, одержали бы победу над богами.
124. Чудовище Тифей (или Тифон) пытался одолеть Зевса, но был сброшен в
преисподнюю и накрыт горою Этною, откуда, лежа, связанный, он изрыгает пламя
(Метам., V, 346-358). Гигант Титий, оскорбивший Латону, пал от молнии Зевса
или от стрел Аполлона и Артемиды-Дианы.
136. Гаризенда - наклонная башня в Болонье. Когда облака бегут
навстречу ее наклону, то глядящему снизу кажется, что башня падает на него.
Главная страница
|
Далее
Нет комментариев.
Оставить комментарий:
|
