АД. ПЕСНЬ ПЯТНАДЦАТАЯ
Круг седьмой - Третий пояс (продолжение) -
Насильники над естеством (содомиты)
1 Вот мы идем вдоль каменного края;
А над ручьем обильный пар встает,
От пламени плотину избавляя.
4 Как у фламандцев выстроен оплот
Меж Бруджей и Гвидзантом, чтоб заране
Предотвратить напор могучих вод,
7 И как вдоль Бренты строят падуане,
Чтоб замок и посад был защищен,
Пока не дышит зной на Кьярентане,
10 Так сделаны и эти, с двух сторон,
Хоть и не столь высоко и широко
Их создал мастер, кто бы ни был он.
13 Уже от рощи были мы далеко,
И сколько б я ни обращался раз,
Я к ней напрасно устремлял бы око.
16 Навстречу нам шли тени и на нас
Смотрели снизу, глаз сощуря в щелку,
Как в новолунье люди, в поздний час,
19 Друг друга озирают втихомолку;
И каждый бровью пристально повел,
Как старый швец, вдевая нить в иголку.
22 Одним из тех, кто, так взирая, шел,
Я был опознан. Вскрикнув: "Что за диво!"
Он ухватил меня за мой подол.
25 Я в опаленный лик взглянул пытливо,
Когда рукой он взялся за кайму,
И темный образ явственно и живо
28 Себя открыл рассудку моему;
Склонясь к лицу, где пламень выжег пятна:
"Вы, сэр Брунетто?" - молвил я ему.
31 И он: "Мой сын, тебе не неприятно,
Чтобы, покинув остальных, с тобой
Латино чуточку прошел обратно?"
34 Я отвечал: "Прошу вас всей душой;
А то, хотите, я присяду с вами,
Когда на то согласен спутник мой".
37 И он: "Мой сын, кто из казнимых с нами
Помедлит миг, потом лежит сто лет,
Не шевелясь, бичуемый огнями.
40 Ступай вперед; я - низом, вам вослед;
Потом вернусь к дружине, вопиющей
О вечности своих великих бед".
43 Я не посмел идти равниной жгущей
Бок о бок с ним; но головой поник,
Как человек, почтительно идущий.
46 Он начал: "Что за рок тебя подвиг
Спуститься раньше смерти в царство это?
И кто, скажи мне, этот проводник?"
49 "Там, наверху, - я молвил, - в мире света,
В долине заблудился я одной,
Не завершив мои земные лета.
52 Вчера лишь утром к ней я стал спиной,
Но отступил; тогда его я встретил,
И вот он здесь ведет меня домой".
55 "Звезде твоей доверься, - он ответил, -
И в пристань славы вступит твой челнок,
Коль в милой жизни верно я приметил.
58 И если б я не умер в ранний срок,
То, видя путь твой, небесам угодный,
В твоих делах тебе бы я помог.
61 Но этот злой народ неблагородный,
Пришедший древле с Фьезольских высот
И до сих пор горе и камню сродный,
64 За все добро врагом тебя сочтет:
Среди худой рябины не пристало
Смоковнице растить свой нежный плод.
67 Слепыми их прозвали изначала;
Завистливый, надменный, жадный люд;
Общенье с ним тебя бы запятнало.
70 В обоих станах, увидав твой труд,
Тебя взалкают; только по-пустому,
И клювы их травы не защипнут.
73 Пусть фьезольские твари, как солому,
Пожрут себя, не трогая росток,
Коль в их навозе место есть такому,
76 Который семя чистое сберег
Тех римлян, что когда-то основались
В гнездилище неправды и тревог".
79 "Когда бы все мои мольбы свершались, -
Ответил я, - ваш день бы не угас,
И вы с людьми еще бы не расстались.
82 Во мне живет, и горек мне сейчас,
Ваш отчий образ, милый и сердечный,
Того, кто наставлял меня не раз,
85 Как человек восходит к жизни вечной;
И долг пред вами я, в свою чреду,
Отмечу словом в жизни быстротечной.
88 Я вашу речь запечатлел и жду,
Чтоб с ней другие записи сличила
Та, кто умеет, если к ней взойду.
91 Но только знайте: лишь бы не корила
Мне душу совесть, я в сужденный миг
Готов на все, что предрекли светила.
94 К таким посулам я уже привык;
Так пусть Фортуна колесом вращает,
Как ей угодно, и киркой - мужик!"
97 Тут мой учитель на меня взирает
Чрез правое плечо и говорит:
"Разумно слышит тот, кто примечает".
100 Меж тем и сэр Брунетто не молчит
На мой вопрос, кто из его собратий
Особенно высок и знаменит.
103 Он молвил так: "Иных отметить кстати;
Об остальных похвально умолчать,
Да и не счесть такой обильной рати.
106 То люди церкви, лучшая их знать,
Ученые, известные всем странам;
Единая пятнает их печать.
109 В том скорбном сонме - вместе с Присцианом
Аккурсиев Франциск; и я готов
Сказать, коль хочешь, и о том поганом,
112 Который послан был рабом рабов
От Арно к Баккильоне, где и скинул
Плотской, к дурному влекшийся, покров.
115 Еще других я назвал бы; но минул
Недолгий срок беседы и пути:
Песок, я вижу, новой пылью хлынул;
118 От этих встречных должен я уйти,
Храни мой Клад, я в нем живым остался;
Прошу тебя лишь это соблюсти".
121 Он обернулся и бегом помчался,
Как те, кто под Вероною бежит
К зеленому сукну, причем казался
124 Тем, чья победа, а не тем, чей стыд.
Примечания
4-9. Данте сравнивает окаменелые набережные Флегетона с плотиной,
выстроенной фламандцами вдоль моря между городом Бруджей (Брюгге) и
местечком Гвидзантом (Виссант), а также с плотинами вдоль реки Бренты близ
Падуи.
9. Пока не дышит зной на Кьярентане. - То есть пока не тают снега в
Каринтийских Альпах (Кьярентана - старинное название Каринтии) и не началось
весеннее половодье.
30. Сэр Брунетто - Брунетто Латини, или Латано (род. ок. 1220 г., умер
ок. 1295 г.), ученый, поэт и государственный деятель Флорентийской коммуны,
сторонник гвельфской партии. Ему принадлежат: "Книга о сокровище", обширная
энциклопедия в прозе на французском языке, и "Малое сокровище",
дидактическая поэма в итальянских стихах. Молодой Данте, к которому Брунетто
Латини относился дружески, многими знаниями был обязан ему и смотрел на него
как на своего учителя.
55. Звезде твоей доверься. - И Брунетто Латини и Данте разделяли
всеобщее убеждение средневековья в том, что небесные светила и их сочетания
влияют на судьбу и характер человека, а также на явления земной природы.
58. В ранний срок-то есть когда Данте был еще молод.
61-63. Но этот злой народ... - то есть флорентийцы. Согласно местной
легенде, римляне, разрушив во времена Цезаря город Фьезоле, основали на
берегу Арно, у подножия Фьезольских высот, Флоренцию, и многие фьезоланцы
туда переселились. Впоследствии Фьезоле был восстановлен, но приток жителей
оттуда продолжался. Данте был убежден, что это смешение населения привело к
ослаблению и упадку Флоренции. Себя он считал одним из немногих потомков
тех, римлян (ст. 77), которые когда-то ее основали.
67. Слепыми их прозвали изначала. - В "Хронике" Дж. Виллани (II, 1)
приводится такое объяснение этой клички: поверив обещаниям остготского
короля Тотилы, флорентийцы впустили его в свой город, а он истребил жителей
и не оставил камня на камне.
70. В обоих станах - в стане Белых и в стане Черных.
71-72. Тебя взалкают - то есть "захотят тебя поглотить, уничтожить:
Черные - как своего противника. Белые - как отпавшего от них сторонника"
(Р., XVII, 61-69).
73. Фьезольские твари - флорентийцы, в большинстве своем - потомки
фьезоланцев (см. прим. 61-63).
78. В гнездилище неправды и тревог - во Флоренции.
85. К жизни вечной - то есть к бессмертию славы.
89. Другие записи - предсказания Чакко (А., VI, 64-72) и Фаринаты (А.,
X, 79-81).
у). Та, кто умеет - Беатриче (А., X, 130-132).
94. К таким, посулам - к предвещаниям грядущих невзгод.
97. Мой учитель - Вергилий.
101. Кто из его собратий - то есть из грешников его "дружины" (ст. 41).
109. Присциан - знаменитый латинский грамматик VI в.
410. Аккурсиев Франциск - Francesco d'Accorso (1225-1293), сын
знаменитого флорентийского юриста Аккурсио и тоже видный юрист.
112-114. Который послан был рабом рабов... - Речь идет об Андреа деи
Модзи, епископе флорентийском, которого за его скандальное поведение
Бонифаций VIII (титул "раб рабов божьих" применен к этому властолюбивому
папе иронически) перевел в 1295 г. из Флоренции (на реке Арно) в Виченцу (на
реке Баккильоне), где тот и умер год спустя.
119. Клад - "Книга о сокровище" (см. прим. 30).
122-124. Как те, кто под Вероною бежит... - Около Вероны раз в год
устраивались состязания в беге, причем участники их были голые. Победитель
получал отрез зеленого сукна, а добежавший последним - петуха, которого
должен был нести в город. Даваемое здесь сравнение оправдано тем, что
Брунетто Латини, как грешники почти всех кругов Ада, обнажен и, кроме того,
вынужден быстро бежать, чтобы нагнать свою "дружину" (ст. 41).
Главная страница
|
Далее
Нет комментариев.
Оставить комментарий:
|
