|
Предисловие
В работе, посвященной жанровому шаблону, не может отсутствовать предисловие...
Я должна предупредить читателя, что он держит в руках докторскую диссертацию
со всеми вытекающими отсюда последствиями. И хотя эта оговорка, усугубленная
маркой Института, где весной 1935 г. эта работа защищалась, сама по
себе, осторожно подготовляет читателя к содержанию и стилю этой книги,
все же в данном случае ее недостаточно. Дело не столько в терминологии,
в «пользовании источниками», в способе изложения, в композиции этой
работы; оно глубже, дело в том, что эта книга по литературоведению привлекает,
в качестве материала, обряд, миф, материальную культуру, фольклор и
всякие вещи, за которые нужно раз навсегда извиниться и вежливо оставить
их в составе именно литературоведческих работ. Преемственность — вещь
почтенная, конечно, и данная книга, далекая от анархизма, уделяет и
в теоретическом введении и во всем ходе исследования пристальную внимательность
всему из научного наследия, что может быть переработано и использовано.
Но бывают также этапы в истории науки, когда, при всем уважении к достоинствам
предшественника, хочется от него отгородиться; и, как ни почтенна традиция,
— бывают такие исторические этапы! — появляется желание показать вещь
по-иному, пусть не с должной законченностью и удачей, но в противовес
именно этой чрезмерно доброкачественной и чересчур самонадеянной преемственности.
Этот исторический этап — наш сегодняшний советский день, с переворотом
в научном мышлении, с революционным сломом старых методов и методик
работы.
Учение Марра о языке не только сломало традиции и нормы старого языкознания,
но и открыло новые перспективы в изучении истории самых различных идеологий.
Изучение истории языка в увязке с историей мышления и материальной
культуры дало богатейший материал, игнорировать который нельзя. Эта
работа опирается на выводы созданного Марром учения о языке и предполагает
у читателя хотя бы некоторое знакомство с основными положениями этого
учения.
Самое существенное в теории Марра — тот водораздел, который она образовала
между формальным и семантическим подходом к проблеме формы. Литературоведение
изучало литературу не во всем объеме ее истории, а только в периоде
уже сложившихся ее форм, со второй, так сказать, половины пути; при
этом вину сваливали как раз на античную литературу, где якобы сходились
все начала и все «первостихии». Но пора реабилитировать слепого Гомера
и показать, что и он знаменует чрезвычайно позднюю стадию в истории
литературы. Основной переворот Марра состоял в том, что он открыл ранние
и даже первые стадии в истории образования языка и литературы там, где
они не были до него примечены, стадии до звукового языка, до литератур;
что он первый показал генезис литературы и языка; что этим он первый
заложил базу для подлинной истории языка и литературы во всем ее объеме,
от самого возникновения. И если миф, обряд, материальная культура оказались
в той решающей стадии сиамскими близнецами литературы, то за это, конечно,
можно извиниться перед традицией, но дела изменить нельзя.
А теперь несколько слов о самой Поэтике. Я ее закончила в 1927 г.
как теоретическое продолжение моего «Происхождения греческого романа»
(1919-1923), где я ставила те же самые, что и здесь, проблемы, но лишь
на одном цикле сюжетов и жанров. С этого времени я ее дискутировала
и развивала в отдельных докладах и статьях. Н.Я.Марр очень заряжал меня
своей активной поддержкой; я с благодарностью и преданностью должна
сказать, что он защитил меня на первом диспуте, привлек к работе в Яфетическом
институте, прикрепил к этому своему детищу мою Поэтику, командировал
меня с нею в Москву, в Коммунистическую академию, поручил мне сорганизовать
работу над сюжетом Тристана и Исольды.
Конечно, теперь я доработала Поэтику и дополнила вышедшей литературой,
приложив к ней и «Три сюжета», перепечатанные из «Языка и литературы»
(т. V, стр. 33). Жизнь спешит. И то, что вчера нуждалось в оправдании
(даже, может быть, и в предисловии!), то сегодня идет уже в приложении
как материал более доступный и легкий для читателя, чем «период античной
литературы».
11 августа 1935 г.
|
