РАЗДЕЛ V. РИМСКАЯ ЛИТЕРАТУРА ПЕРИОДА ИМПЕРИИ
ГЛАВА II. СЕРЕБРЯНЫЙ ВЕК РИМСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
9. Ювенал
В то время как состоятельный и знатный Плиний восхищается «счастливыми
временами», наступившими при императоре Траяне, его современник Ювенал
дает гораздо более мрачные картины римской жизни.
Децим Юний Ювенал (родился в 50-х или 60-х гг. I в., умер после 127
г.) был немолодым человеком, когда начал писать сатиры. Достоверных
биографических сведений о нем сохранилось немного. Он происходил из
Аквина, маленького италийского городка, где семья его владела земельным
участком и принадлежала, по-видимому, к местной муниципальной верхушке.
Во времена Домициана Ювенал был незначительным литератором, выступал
с декламациями, занимался, может быть, мелкими адвокатскими делами и
вынужден был оказывать клиентские услуги влиятельным лицам. Впоследствии
он достиг некоторого благосостояния: сатиры он выпускал без «посвящений»
каким-либо покровителям, т. е. как человек с независимым социальным
положением. Литературное наследие Ювенала — 16 сатир (в 5 книгах); все
они составлены в после-домициансвское время, первые шесть при Траяне,
прочие уже в правление Адриана.
Ювенал выступил как сатирик-обличитель. Первая сатира сборника содержит
обоснование выбора жанра и литературную программу. При тех впечатлениях,
которые римская жизнь приносит на каждом шагу, «трудно сатир не писать»:
Коль дарования нет, порождается стих возмущеньем.
Подобно Марциалу, Ювенал противопоставляет свою сатиру мифологическим
жанрам; тематика сатиры — действительные поступки и чувства людей, —
Все, что ни делают люди — желания, страх, наслажденья,
Радости, гнев и раздор.
Задача сатирика формулируется как будто ясно — изображать пороки своего
времени. Но тут автор вводит собеседника, призывающего к осторожности:
называть имена живущих небезопасно. Выход, однако, найден — Ювенал будет
называть имена умерших.
В отличие от «смеющейся» сатиры Горация и докторального тона Персия,
стихотворения Ювенала будут принадлежать, таким образом, к типу негодующей
сатиры. Классицистически настроенный поэт мыслит себе при этом сатиру
традиционного типа, содержащую «ямбографический» элемент осмеяния конкретных
лиц, т. е. тот элемент, который уже почти был устранен у Персия (стр.
447). Ему вспоминается «пылкий Луцилий». Но в условиях империи метод
Луцилия уже был невозможен. Отсюда своеобразный прием Ювенала: он оперирует
именами времен Домициана или даже Нерона, а из живущих называет только
людей низкого социального положения или приговоренных по суду. Вместе
с тем автор дает понять читателю, что его сатира, хотя и отнесенная
к прошлому, в действительности направлена на настоящее.
В творчестве Ювенала можно различить два периода. Наиболее сильные
и яркие произведения относятся к первому периоду (примерно, до 120 г.),
в течение которого составлены были первые три книги собрания (сатиры
1 — 9). Поэт выбирает в это время острые темы, и сатира получает форму
шумной декламационной инвективы против пороков и бедствий римской жизни,
с иллюстрациями из хроники нескольких поколений.
Ювенал показывает запустение италийских городов, тяготы скученной
столичной жизни для бедного гражданина, конкуренцию приезжих иноземцев,
греков и сирийцев, вытесняющих честного римского клиента (3-я сатира).
В живых зарисовках проходит бедственное положение интеллигентных профессий,
поэтов, адвокатов, преподавателей реторики и грамматики (7-я сатира).
Унижения клиентов за трапезой у патрона изображаются в 5-й сатире: «если
ты способен все это перенести, так тебе и надо», — мрачно заключает
автор. К сравнительно редкому у нашего поэта повествовательному типу
принадлежит 4-я сатира, обличающая деспотический режим Домициана: пародируя
формы эпического изложения, Ювенал рассказывает, как рыбак принес императору
камбалу небывалой величины и как по вопросу о ее приготовлении был созван
императорский совет. Получившая большой резонанс в мировой литературе
сатира о знатности (8-я) приближается к привычной в римской поэзии форме
сатиры-рассуждения. На многочисленных примерах показывается, что длинные
генеалогии теряют ценность, если их обладатель недостоин славы предков.
Знатности нету нигде, как только в доблести духа.
Выпады против вырождающейся знати, ее роскоши и беспутств мы находим
во многих сатирах, и те имена, которыми сатирик иллюстрирует обличаемые
пороки, принадлежат преимущественно к сенаторскому сословию. С чрезвычайным
озлоблением подаются фигуры богатых вольноотпущенников. Большая сатира
против женщин (6-я) вся построена на примерах из жизни представительниц
высшего римского общества, вплоть до императриц. Жениться — безумие;
сатира содержит длинный перечень женских недостагков, в число которых
входит и отсутствие недостатков.
В этих сатирах много преувеличений, сгущения красок, нарочитого подбора
единичных случаев, особенно когда речь идет об изображении беспутства.
Автор нередко сам охлаждает свой декламационный пыл ироническими концовками.
Но вместе с тем Ювенал затрагивает ряд серьезных и существенных моментов
римской жизни. Обезлюдение и пауперизация Италии были вполне актуальной
проблемой, побудившей Нерву и Траяна провести ряд мероприятий кредитного
и благотворительного характера. В произведениях Ювенала нередко звучит
голос небогатых слоев свободного италийского населения; сатирик разделяет
их недовольство современной жизнью, их моральные представления и их
предрассудки. Отсюда его ненависть к чужеземцам, к богачам-вольноотпущенникам
и горькие упреки по адресу эгоизма знати и скандального поведения ее
отдельных представителей.
В буржуазной литературе образ Ювенала много раз искажался. Пока буржуазия
была революционным классом, она усматривала в Ювенале обличителя тирании
и аристократии, проповедника строгой республиканской морали. Это было,
конечно, неправильно. Но столь же ошибочна возобладавшая у буржуазных
исследователей XIX в. тенденция изображать Ювенала пустым «декламатором».
Его критика римской действительности имеет, как мы видели, совершенно
определенную социальную базу. Но «негодование» сатирика-рабовладельца
не может подняться до критики социальной системы в целом и не выходит
за пределы нападок на «нравы».
Во второй период творчества Ювенал обращается к морально-философским
темам, рассуждает о неразумных желаниях, воспитании, упреках совести.
Критика действительности приобретает более отвлеченный характер жалоб
на моральный упадок современности, на развращенную городскую жизнь,
и резкость тона ослабевает. Иногда Ювенал пытается приблизиться к горацианской
манере; такова, например, 11-я сатира, содержащая приглашение приятеля
на скромную загородную трапезу.
Своеобразна композиция сатир. Автор больше дорожит цепью образов,
чем логической связью, резко переходит от одной темы к другой и столь
же неожиданно возвращается к прежней. Как истый «декламатор», он старается
действовать средствами ораторского внушения, нагромождает чувственно-яркие
образы, гиперболы, патетические восклицания и вопросы. Ювенал — сатирик
декламационного стиля.
И вместе с тем на примере этого писателя видно, в какой мере реторическая
культура сопровождалась упадком общего культурного уровня. Ювенал рассуждает
на философские темы, но познания его в философии ничтожны; он часто
приводит мифологические примеры, но ограничивается общеизвестными сюжетами:
Интересно его отношение к мифологии: он осуждает мифологические сюжеты
трагедии как рассказы о безнравственных поступках и преступлениях, и
это та позиция, на которой впоследствии будут стоять христианские авторы.
У нас нет сведений о том, как современники отнеслись к сатирам Ювенала.
Поздняя античность и Средние века ценили его как моралиста и признавали
лучшим римским сатириком. Но особенную славу приобрел Ювенал во времена
подъема революционной буржуазии. Как уже было указано, в римском сатирике
видели пламенного обличителя аристократии и деспотизма. Эта точка зрения
определила собою восторженную оценку Ювенала у В. Гюго, а в последнее
время у Э. Синклера («Искусство маммоны»). Популярна она была и в России,
сперва в декабристские времена, а затем — в 50 — 60-х гг. Онегин не
случайно умел «потолковать о Ювенале», и Пушкин призывал «музу пламенной
сатиры» вручить ему «Ювеналов бич».
|
