ПРЕДКЛАССИЦИЗМ
Рукописные повести
В первые десятилетия XVIII в. продолжают распространяться рукописные
бытовые повести, известные на Руси еще с XVII в. Но под влиянием Петровских
реформ в их содержании происходят существенные перемены. Одним из таких
произведений была «Гистория о российском матросе Василии Кориотском
и о прекрасной королевне Ираклии Флоренской земли». Словом «гистория»
неизвестный автор подчеркивал подлинный, невыдуманный характер своего
повествования. Герой повести, Василий Кориотский, — молодой дворянин,
представитель того сословия, на которое прежде всего опирался в своих
преобразованиях Петр I. Автор наделяет его трудолюбием, любознательностью,
находчивостью, бесстрашием. Сюжет «гистории» впитал в себя ряд мотивов,
почерпнутых из рукописных повестей XVII в., в том числе из повести о
шляхтиче Долторне, а также мотивы народной сказки. Но в эти традиционные
формы автору удалось внести злободневное для Петровской эпохи содержание.
Прежде всего по-новому решается традиционная тема «отцов и детей».
В повестях XVII в. о Горе-злочастии, о Савве Грудцыне родительский дом
объявлялся хранителем не только материальных, но и моральных ценностей.
Разрыв с ним приводил героя к полному жизненному краху. В повести о
Василии Кориотском происходит переосмысление традиционной темы. Родительский
дом разоряется, а представитель молодого поколения выступает его спасителем.
Василий становится матросом. Этот выбор продиктован новой политической
обстановкой, когда Россия, отвоевав берега Балтийского моря, сделалась
крупной морской державой. В отличие от многих молодых дворян, тяготившихся
службой, Василий с большой охотой и старанием выполняет все предложенные
ему поручения и завоевывает любовь товарищей и уважение начальства.
Чертой времени отмечена и поездка Василия в Голландию. Здесь, на верфях,
осваивал кораблестроение сам Петр I.
В повести отразился возросший в начале XVIII в. международный престиж
России, которую автор называет «российскими Европиями», т. е. страной,
вступившей в круг европейских государств. Правитель Австрии — «цесарь»
— с почетом принимает Василия — простого русского матроса — во дворце
и оказывает ему всяческую
помощь. По-новому трактуется и любовная тема. В повестях XVII в. любовь,
как правило, считается греховным чувством. Достаточно вспомнить Савву
Грудцына, которому в его любовных делах помогает бес. В повести о Василии
Кориотском любовь облагорожена. Она заставляет героя ради спасения Ираклии,
дочери «Флоренского» короля, пренебречь опасностью, рисковать своей
жизнью. Головокружительное превращение матроса Василия в короля также
передает своеобразие Петровской эпохи, благоприятствовавшей выдвижению
лиц незнатного происхождения. Безродный Меншиков сделался, по словам
Пушкина, «полудержавным властелином». Горничная пастора Глюка Марта
Скавронская стала русской императрицей Екатериной I. Печатью новизны
отмечен и язык повести. В него широко вошли ходовые выражения петровской
России: «маршировать», «командировать», «термин», «во фрунт», «уволить»
и др.
Несколько иной вариант судьбы молодого дворянина петровского времени
представляет «Гистория о храбром российском кавалере Александре и о
любительницах его Тире и Элеоноре», написанная, по мнению Г. Н. Моисеевой,
между 1719 и 1725 гг.[1]. В отличие от
Василия Кориотского, Александр — сын обеспеченных родителей, поэтому
его уход из дома мотивируется желанием получить достойное дворянина
образование. «...Прошу ученить мя, — заявляет он, — равно с подобными,
ибо чрез удержание свое можете мне вечное поношение учинити. И како
могу назватися и чем похвалюся! Не токмо похвалитися, но и дворянином
назватися не буду достоин»[2]. К сожалению,
поведение Александра не отличается целеустремленностью Василия Кориотского.
Приехав во Францию, он вместо учения отдается любовным увлечениям. Обращает
на себя внимание обилие в повести героинь, — любовниц Александра. Каждая
из них наделена особым характером: трогательная, беззащитная Элеонора;
решительная, агрессивная Гедвиг-Доротея; преданная и терпеливая Тира.
Представляет интерес своеобразный диспут о женской добродетели, который
ведут между собой три иностранных дворянина. Усиленное внимание к «женскому
вопросу» объясняется прежде всего изменившимся положением русской женщины,
которая, выйдя из терема, вошла в общество и вызвала к себе повышенный
интерес,
Повесть о дворянине Александре отразила влияние самых разнообразных
источников. На первом месте среди них стоит любовно-авантюрный роман,
в том числе «Повесть о Петре златые ключи». Любовно-авантюрная трагедия
особенно ощущается во второй части повести. Александр и Тира, спасаясь
от своих недоброжелателей, попадают в Египет, Китай и даже Флориду,
где жили, по словам автора, «человекоядцы», т. е. людоеды. Во время
своих странствований герой и героиня разлучаются и все-таки находят
друг друга. В конце повести легкомыслие и любовное непостоянство Александра
получают своеобразное, хотя и чисто случайное возмездие. Перед самым
возвращением в Россию он утонул, купаясь в море.
Судьба Александра дополняет наши сведения о русских дворянах первой
четверти XVIII в. Среди них были люди и типа Василия Кориотского, последовательно
и самоотверженно выполнявшие свой гражданский долг. Вместе с тем встречались
и лица иного склада, которые, попав за границу, поддавались всякого
рода соблазнам. Именно такой тип и выведен в «гистории» о дворянине
Александре.
Под влиянием первой части повести о дворянине Александре возникла
«Повесть о купце Иоанне». В этом произведении отразились изменения,
происшедшие в купеческой среде. В отличие от купцов допетровской Руси,
отец Иоанна ведет широкую торговлю с Западом и сам отправляет своего
сына в Париж, чтобы тот приобрел опыт в торговых делах. Как и в «гистории»
об Александре, сюжет повести связан с любовным увлечением героя. Однако
повесть об Иоанне отличается спокойным и даже шутливым содержанием.
В ней нет кровавых, драматических эпизодов и громких, патетических фраз.
Она отразила деловое практическое мышление торговой среды, к которой
принадлежал, по всей видимости, и сам автор.
[1] См.: Моисеева Г. Н. Русские повести первой
трети XVIII века. М.; Л., 1965. С. 125.
[2] Там же. С. 213.
|
