История русской литературы X — XVII вв. Учеб. под ред. Д. С. Лихачева

Глава 3. ЛИТЕРАТУРА НАЧАЛА XIV — ТРЕТЬЕЙ ЧЕТВЕРТИ XIV ВЕКА

3. Переводные повести

В годы монголо-татарского нашествия и ига связи Руси с иноземными центрами культуры значительно усложнились, но не были прерваны окончательно, о чем свидетельствует проникновение отдельных переводных литературных памятников в Северо-Восточную Русь и в этот период. Выше говорилось о болгарской литературе как литературе-посреднице для литературы Киевской Руси. Теперь, кроме болгарской литературы, такой литературой-посредницей становится литература Далматинского побережья Адриатического моря. Здесь перекрещивались славянская, византийская и романская (через Италию) культуры. Во второй половине XIII и в XIV в. на Русь проникают также литературные памятники восточного происхождения. Часть из них, возможно, непосредственно переводится с восточных оригиналов.

Переводные произведения, которые есть основание датировать второй половиной XIII-XIV вв., отвечают настроениям эпохи. Это были памятники утопического и эсхатологического [1] характера. С одной стороны, они отражали мечты о существовании таких земель, в которых царит справедливость, жизнь течет мирно и преисполнена благополучия, а с другой — передавали тревожное чувство страха и неуверенности человека перед лицом окружавших его бед и несчастий, разочарование в морально-нравственных устоях общества. Для этих произведений характерна гиперболизация и положительных, и отрицательных начал. Они возбуждают у читателя чувство восхищения, удивления перед разнообразием и чудесами мира и одновременно создают тревожное настроение ничтожности простого смертного перед лицом неизвестности и подстерегающих его опасностей.

«Сказание об Индийском царстве». С древней поры об Индии ходили рассказы как о чудесной стране, населенной необычайными существами и неизмеримо богатой. Существовала легенда о том, что Индией правил могущественный властелин Иоанн, являвшийся одновременно и царем, и пресвитером (священником). В представлении средневековья далекая и таинственная Индия — блаженная страна, где люди не знают нужды и нет распрей. Эти фантастические и утопические представления об Индии нашли отражение в легендарном «Послании» царя Иоанна византийскому императору Мануилу. Возникнув в Византии в XII в., это «Послание» в латинской переработке легло в основу славянского перевода, который предположительно датируется XIII в. Русские списки сказания относятся ко второй половине XV в. и к XVII в.

Сказание рисует красочный образ далекой Индии. Все, о чем человек может мечтать в повседневной личной жизни (обеспеченность, богатство, обилие всего вокруг, уверенность в настоящем и будущем), все, что можно пожелать в государственной жизни своей страны (могучий правитель, непобедимое воинство, справедливый суд и т. п.), есть в этой стране. И все это не просто существует, но представлено в сказочно-преувеличенном виде. Иоанн пишет в своем «Послании», что он над царями царь, и ему подчинено «3000 царей и 300» [2], что царство его «таково: итти на едину страну 10 месяць, а на другую немощно дойти, занеже тамо соткнутся небо з землею». Царские палаты грандиозны и с обычными земными не могут даже вступать в сравнение («Двор у мене имею таков: 5 ден ити около двора моего...») и т. п. и т. д. Индийское царство населяют, кроме обычных людей, самые невероятные человеческие существа (рогатые, трехногие, многорукие, с глазами на груди, полулюди полузвери и т. д.). Столь же многообразен и фантастичен животный мир этой страны (дается описание разных зверей и птиц и их повадок), необычайны находимые в недрах и реках страны драгоценности. В Индии есть все и при этом нет «ни татя (воров), ни разбойника, ни завидлива человека, занеже (потому что) моя земля, — пишет царь Иоанн, — полна всякого богатьства».

Недосягаемое превосходство Иоанна над теми реальными правителями, которых мог средневековый читатель сопоставить с царем и пресвитером легендарной Индии, проявлялось не только в описании чудес, богатства и могущества этой страны, но и во вступлении к этому описанию. Здесь говорится, что если на деньги, вырученные от продажи греческого царства, греческий царь Мануил купит «харатью» (пергамен), то и на такой харатьи не уместится описание всех богатств и достопримечательностей Индии.

Некоторые образы «Сказания об Индии» совпадают с былиной о Дюке Степановиче. Приехавший в Киев «из той Индии из богатыя» Дюк хвастает богатством своей земли [3]. Отправившиеся в Индию по повелению князя Владимира Илья Муромец и Добрыня Никитич, чтобы проверить хвастовство Дюка, убеждаются в его правоте и видят, что описать богатства Индии им невозможно. После того, как они три года и три дня описывали только конские сбруи, мать Дюка, «пречестна вдова Мальфа Тимофеевна», говорит им:

Ай же вы, мужички да вы оценщички!

Поезжайте вы ко граду ко Киеву,

Ко тому ли ко князю ко Владимиру,

Вы скажите-тко князю Владимиру,

Он на бумагу продаст пусть Киев-град,

А на чернила продаст весь Чернигов-град,

А тогда приедет животишечков сиротских описывать.

А. Н. Веселовский и В. М. Истрин объясняли совпадение сказания и былины тем, что и былина о Дюке и «Послание» Иоанна восходят к общему источнику — к византийской былине. Можно, однако, с не меньшим основанием предполагать, что на былину повлияло «Сказание об Индийском царстве».

На первый взгляд описания чудес Индии в сказании носит сказочный, занимательный характер. Однако сказочность «Сказания» отражала и социальные и житейские мечты, и соответствующие эпохе представления о величии и многообразии мира.

«Повесть о Макарии Римском». Еще более прекрасным, чем сказочная Индия, должен был представляться людям средневековья, над умами которых господствовала церковная идеология, рай. И рай этот они хотели видеть на земле. Поэтому в средневековой литературе была весьма популярна тема поисков земного рая. Поискам земного рая посвящена апокрифическая «Повесть о Макарии Римском». Возникла она в Византии, на Русь пришла, по-видимому, не позже начала XIV в. (ранний список датируется XIV в.).

«Повесть» состоит из двух частей. Первая — рассказ о трудном пути трех монахов, отправившихся искать то место, где «прилежит небо к земли» [4]. Вторая — рассказ о житии отшельника Макария Римского, с которым три странника встретились в конце своего путешествия.

В поисках земного рая, шествуя туда, где соединяется небо с землей, три странствующих монаха минуют Индию и проходят еще целый ряд диковинных земель. Здесь им встречаются люди и звери, схожие с теми, о которых рассказывало и «Сказание об Индийском царстве». Подобно герою «Александрии» — Александру Македонскому, они попадают в места, где терпят муки грешники. Они приходят к столбу, на котором оставил свою надпись Александр Македонский: «Си столп поставил есть Александр царь Макидоньскии, ида от Халкидона и победив персы». Все эти описания, испытавшие на себе влияние «Сказания об Индийском царстве» и «Александрии», окрашены мрачным колоритом. Они вызывают напряженное внимание читателя и волнение за судьбу героев, так как последним все время угрожают всевозможные опасности. Лишь божественное покровительство и посылаемые от бога чудесные проводники (голубь, олень) помогают путникам благополучно преодолеть все трудности своего путешествия.

Окончанием длинного и опасного пути трех монахов оказывается келья Макария. Узнав от странников о цели их странствия, Макарии говорит, что в земной рай попасть невозможно, так как от проникновения туда смертных людей, родившихся «от женьска греха», рай охраняют поставленные богом грозные стражи: «от ногу до пупа человеци, а перси лвовы, а глава иною тварью, а руци яко ледяни (ледяные) и оружье пламяно в руках их».

Земной рай существует, но даже для праведных людей, божьих угодников н этой земной жизни он недостижим.

Рассказ Макария о себе — повествование житийного жанра о праведном пустыннике. Здесь кратко сообщается о его уходе из мира, житии в пустыне и дружбе с дикими зверями, искушении, грехопадении и раскаянии.

«Слово о 12 снах царя Шахаиши». «Слово о двенадцати снах царя Шахаиши» восходит к восточному источнику. Источник этот неизвестен, но близкие по характеру и содержанию мотивы обнаружены в тибетском сказании, буддийской повести и в ряде других восточных памятников [5]. «Слово» стало известно в югославянских странах и отсюда пришло на Русь, либо было непосредственно переведено с восточного оригинала. Вопрос этот до сих пор не решен [6]. Столь же неопределен и вопрос о времени появления произведения на русской почве. Предположительно — XIII-XIV вв. (самый ранний из известных в настоящее время списков — XV в.). «Сны царя Шахаиши» в дошедших списках делятся на две редакции. Во многих списках царь именуется Мамером. В тех списках, где имя царя — Шахаиши, Мамер — имя философа, толкующего сны царя.

Сны Шахаиши, по толкованию Мамера, символизируют собой «злое время», которое наступит в далеком будущем. Каждый сон предвещает разрушение всех устоев, падение нравов, бедственную жизнь, оскудение всего, «егда приидет время то злое» [7]. Поднимется мятеж и начнутся несогласия, не будет правды — люди будут говорить доброе, а на сердце таить злобу, не станут соблюдать законов, дети перестанут слушаться родителей и старших, воцарятся разнузданность и распущенность, даже природа изменит свой обычай — осень переступит в зиму, а зима перейдет в весну, среди лета будет зима и т. д. и т. п.

Мрачные эсхатологические картины будущей судьбы мира были широко распространены в средневековой литературе. Эти апокалипсические темы обычно возникали в тяжелые для судеб государства времена. Характер «Слова о двенадцати снах Шахаиши» отвечал настроениям тяжелых времен нашествия монголо-татар. Показательно, что этот памятник в более позднее время широко бытовал в книжности преследуемых царским правительством старообрядцев.

Интерес древнерусского читателя к познанию мира, его мечты о справедливой, благополучной жизни на земле, философские раздумья о необходимости земного счастья для всех людей находили определенный ответ в литературных произведениях, подобных рассмотренным повестям. Вопросы эти ставились и в оригинальных памятниках. В частности, легенды о существовании земного рая нашли самобытное отражение в послании новгородского архиепископа Василия к тверскому епископу Федору.



	История русской литературы X — XVII вв. Под ред. Д. С. Лихачева Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов