|
КОЛОНИИ
Греция
— каменистая бесхлебная страна, край пастухов и рыбаков. Плодородных долин было
мало. Перенаселение грозило ей голодом. Спасаясь от голода, Греция искала новых
земель для заселения. Мы видели, как были заселены ближние заморские земли —
малоазиатский берег Эгейского моря. Теперь пришел черед и для дальних заморских
земель.
Есть
старинное русское слово «выселки» — когда часть жителей селения снимается с
места, перебирается на новое и там ставит отдельное селение. Именно таковы были
новые заморские города греков. Мы их называем латинским словом «колонии». Но не
надо понимать его в современном смысле слова: «зависимые и эксплуатируемые
земли». Новые города были независимы от старых, откуда выселились их жители, и
нимало не эксплуатировались ими. Это было отношение взрослых детей к родителям:
независимое, но с почтением. Государство, основавшее колонию, так и называлось
по-гречески: «метрополия», то есть «город-мать».
У
греческой колонизации было три направления. Первое — на запад: там были
заселены берега Южной Италии и Сицилии (где вырос город Сиракузы), а передовые
поселения продвинулись еще дальше. Второе — на север: через Мраморное море в
Черное море и по его берегам, вплоть до нынешних Ольвии, Херсонеса, Керчи и
Риони. Третье — на юг: через Средиземное море, в Кирену и окрестные места. Все
колонии были приморские. «Греки живут вокруг моря, как лягушки вокруг болота», —
говорил философ Платон. Отправляясь в путь, переселенцы обращались к
дельфийскому Аполлону за советом, куда ехать, зажигали факел от священного огня
«города-матери», садились на суда с женами и детьми и плыли к чужим берегам.
Там договорами или силой отбирали у местных племен кусок прибрежной земли,
ставили храмы, возводили дома и засевали поля.
Иногда
целые города бросали старые места и переправлялись на новые. Когда персы
осадили ионийский город Фокею, то фокейцы всем народом сели на корабли, бросили
в море кусок железа, сказали: «Когда это железо всплывет из моря, тогда и мы
вернемся под власть персов!» — и отплыли в западные моря.
Иногда
отплывал не целый народ, а целое поколение. Тарент, самый большой греческий
город в Италии, был основан так. Шла первая Мессенская война. Десять лет
спартанцы осаждали мессенцев на горе Ифоме, поклявшись не возвращаться в Спарту
до победного конца; десять лет спартанки в Спарте ждали мужей и не рождали
детей. Спартанцы забеспокоились, что останутся без потомства, и позволили женам
взять в наложники илотов. Родились дети, выросли, потребовали гражданских прав,
но война уже кончилась, и им отказали. Тогда они всем поколением выселились в
Италию и основали там Тарент. Во главе переселенцев был сын того спартайнца,
который подал совет завести детей от илотов.
Потомок
аргонавтов Батт с острова Феры был заикою. Он отправился в Дельфы спросить, как
ему избавиться от заикания. Оракул сказал: «Выведи поселение в Ливию». Батт
удивился, потому что спрашивал он совсем не об этом, но послушался оракула.
Греки высадились на песчаном ливийском берегу, и Батт вышел в степь вознести
молитву Аполлону. Вдруг он услышал страшное рычание: перед ним стоял лев. Батт
взмолился к Аполлону, чтобы бог охранил его, безоружного, и от потрясения
молитва слетела с его губ внятная и незаикающаяся. Так Батт избавился от недуга,
а в Ливии была основана Кирена.
Новые
города росли и богатели. Из колоний везли в Грецию зерно, металлы, рабов, из
Греции в колонии — вино, оливковое масло, изделия кузнецов и гончаров.
Греческие города в Италии величали себя «Великой Грецией», и о привольной жизни
в них рассказывались чудеса. В Таренте было больше праздников в году, чем
будней; тарентинцы говорили: «Мы одни живем по-настоящему, а все другие лишь
учатся». В сицилийском Акраганте дома и обеды были так роскошны, что философ
Эмпедокл сказал: «Здешние люди строятся так, словно им жить вечно, а едят так,
словно им завтра умереть». А в Сибарисе были такие богачи, которые спали на
розовых лепестках и еще жаловались, что им жестко. Слово «сибарит» с тех пор
стало означать лентяя и неженку:
Червонцев я себе повытаскаю груду
—
Так завтра же богат я буду
И заживу, как сибарит.
(И. А. Крылов, «Бедный богач»)
|
