Часть вторая
ВЕК СЕМИ МУДРЕЦОВ, или Греция открывает закон
Разрастается доблесть,
Как дерево, мечущее зеленые ветви,
Возносясь во влажный эфир
Меж мудрыми и праведными мужами...
Что сказано хорошо,
То звучит, не умирая,
И ложится на всеродящую землю и море
Светлых дел
Негаснущий луч.
Пиндар
|
МИР-СЕМЕЙСТВО И МИР-ГОСУДАРСТВО
Древнейшие
греки представляли себе мир и мировой порядок очень просто. Мир для них был
похож на удобное родовое хозяйство, которое сообща вела большая семья
олимпийских богов с ее домочадцами — низшими божествами, вела собственноручно,
заботливо и деловито. Каждый бог успевал всюду поспеть, каждый знал свое дело,
но в случае необходимости мог исполнить и чужое; каждый, завидев непорядок,
тотчас вмешивался сам и восстанавливал положение. Случались недоразумения и
ссоры, как во всяком доме, но быстро улаживались. О законах никто не думал:
когда вы живете в семье, разве вам нужны законы? Здесь все кажется простым,
привычным и само собой разумеющимся: и что кому делать, и кому кого слушаться.
Время
шло, жизнь становилась сложнее. Люди жили уже не родовыми поселками, а городами
и государствами, общих дел стало гораздо больше, споров и несогласий вокруг
этих дел — тоже. Раньше все дела были привычные, Повторяющиеся из поколения в
поколение; теперь все чаще приходилось сталкиваться с делами новыми и самим придумывать,
как с ними сообща управляться. В дополнение к старым обычаям понадобились новые
законы. Но если государство не может держаться без законов, то тем более не
может держаться без законов огромный мир: никакому олимпийскому семейству сразу
всюду не поспеть, Всего не решить и обо всем не договориться. Очевидно, и в
Мире действуют какие-то общие законы, которым подчиняются и боги, и звезды, и
земля, и люди. Каковы же они?
С этих
пор мысль о всеобщих законах, управляющих и природой, и человеческим обществом,
овладела умом грека и уже не покидала его.
Законы
природы были предметом теоретическим, до них приходилось доходить умом. Законы
общества приходилось осваивать практически: их нужно было составлять самим. И
здесь начиналась жестокая борьба. Знать говорила: «Мы потомки богов и героев,
наши деды и прадеды правили этим государством и передали свой опыт нам, мы
богаты, крепки телом, даже грамотны — по справедливости власть должна
принадлежать нам». Народ говорил: «Нас много, на войне наш строй спасает государство,
в мирное время наш труд кормит государство, без нас знатные правители бессильны
— по справедливости власть должна принадлежать нам». Справедливость спорила со
справедливостью: решать спор должен был закон.
Пока
спор происходил в старых городах, борющихся сдерживала старая сила: обычай,
ссылка на заветы отцов. Но когда воздвигались новые города на новых местах, то
здесь обычаев не было. Старались, конечно, сохранить и на новых местах обычаи
тех старых мест, откуда явились основатели и поселенцы. Но их нужно было
согласовать, нужно было отбросить что-то устарелое и добавить что-то
непредусмотренное; не приложив ума, с этим было не справиться. Так появились
первые записанные и — что важнее — первые продуманные законы.
А новых
городов на новых местах именно в эту пору строилось очень много. Это были
колонии.
|
