|
Над седой равниной моря ветер тучи собирает. Между тучами и морем
гордо реет Буревестник, черной молнии подобный.
То крылом волны касаясь, то стрелой взмывая к тучам, он кричит, и
— тучи слышат радость в смелом крике птицы.
В этом крике — жажда бури! Силу гнева, пламя страсти и уверенность
в победе слышат тучи в этом крике.
Чайки стонут перед бурей, — стонут, мечутся над морем и на дно его
готовы спрятать ужас свой пред бурей.
И гагары тоже стонут, — им, гагарам, недоступно наслажденье битвой
жизни: гром ударов их пугает.
Глупый пингвин робко прячет тело жирное в утесах... Только гордый
Буревестник реет смело и свободно над седым от пены морем!
Всё мрачней и ниже тучи опускаются над морем, и поют, и рвутся волны
к высоте навстречу грому.
Гром грохочет. В пене гнева стонут волны, с ветром споря. Вот охватывает
ветер стаи волн объятьем крепким и бросает их с размаху в дикой злобе
на утесы, разбивая в пыль и брызги изумрудные громады.
Буревестник с криком реет, черной молнии подобный, как стрела пронзает
тучи, пену волн крылом срывает.
Вот он носится, как демон, — гордый, черный демон бури, — и смеется,
и рыдает... Он над тучами смеется, он от радости рыдает!
В гневе грома, — чуткий демон, — он давно усталость слышит, он уверен,
что не скроют тучи солнца, — нет, не скроют!
Ветер воет... Гром грохочет...
Синим пламенем пылают стаи туч над бездной моря. Море ловит стрелы
молний и в своей пучине гасит. Точно огненные змеи, вьются в море, исчезая,
отраженья этих молний.
— Буря! Скоро грянет буря!
Это смелый Буревестник гордо реет между молний над ревущим гневно
морем; то кричит пророк победы:
— Пусть сильнее грянет буря!
|
