|
После рабочих — писатели. Письмом в редакцию писатель Никандров заявляет о
своем выходе из сотрудников «Летописи». Причина — «печатание в «Летописи» мемуаров
Шаляпина». Коротко и ясно и в высокой степени выразительно.
Странное недоразумение, казавшееся уже ликвидированным, продолжается при наличии
новых и неожиданных сил: протестует уже не рядовой читатель, а писатель, которому
не должно быть чуждо более широкое понимание литературных задач. Довольно-таки
печальное зрелище, говорящее о каком-то глубоком внутреннем распаде. Никандров
— против Горького: «своя своих не познаша».
Надо, однако, быть справедливым и признать, что во всей этой грустной истории
повинен не кто иной, как сам Горький. Каков поп, таков и приход. Каков учитель,
таковы и ученики. Ибо какая, в сущности, разница между Горьким, протестующим
печатно против постановки в Художественном театре «Братьев Карамазовых» и связывающим
свободу художественного самоопределения театра, и теперешними протестантами,
которые восстают уже и против самого непоследовательного учителя и так же решительно
вяжут руки редакции «Летописи»? Не заветам ли учителя они следуют? Не его ли
оружием дерутся?
Любя литературу, как нечто отвлеченно-прекрасное и безгрешное, Горький не сумел
внушить своей аудитории и своим последователям любви к литераторам, — к живой,
грешной, как все живое, и все же прекрасной литературе. Всю жизнь, смотря одним
глазом (хотя бы и попеременно, но никогда двумя сразу), Горький кончил тем,
что установил одноглазие как догмат. Достаточно вспомнить его давнишние статьи
о мещанах — Толстом и Достоевском. Чему тут научишься? Еще недавно в
той же «Летописи» проф. Тимирязев в своих воспоминаниях о пушкинском празднике
в Москве и знаменитой речи Достоевского писал, не смущаемый редакцией, о том,
что у Достоевского были тогда «маленькие и злобные глазки», а когда надели на
взволнованного после речи писателя венок, то это была «смешная и жалкая фигура».
Какая ненависть, какое презрение к великому писателю! Чему тут научишься
в звании читателя и почитателя «Летописи»? И разве только тому можно подивиться,
что свой протест г. Никандров не заявил еще в прошлом году, когда журнал стал
печатать дневники Л. Толстого. Там дело было не в одном только имени, а и в
самом тексте, своей толстовской религиозностью противоречившем самым основам
журнала, Или тогда г. Никандров, как и М. Горький, смотрел не тем глазом?
Коей мерою мерите, тою же воздается и вам. И когда я вижу, как читатель «Летописи»
вмешивается в ответственное дело редакции и грозно наставляет своих наставников,
я жалею испорченных учеников, но не их талантливого учителя.
Источник. Андреев Л. Повести и рассказы в 2-х
томах. – М.: Худож. лит., 1971.
Комментарий.
Впервые, в газете «Русская воля», 1917, № 15, 16 января (под рубрикой «Литературный
дневник»).
После рабочих... — Имеются в виду протесты группы сотрудников газеты
«Правда» и ряда рабочих изданий против предстоящего опубликования в журнале
«Летопись» мемуаров Ф. И. Шаляпина. 6 января 1911 г. во время представления
оперы М. Мусоргского «Борис Годунов» в присутствии царя Николая II хор Мариинского
театра обратился к нему с петицией об улучшении своего материального положения.
Хористы бросились на колени перед царской ложей и запели гимн «Боже, царя храни».
Находящийся в это время на сцене Ф. И. Шаляпин, как он объяснял позже, растерялся
и опустился на одно колено. Этот инцидент, получивший известность как «коленопреклонение»
артиста перед царем, был необоснованно воспринят демократической общественностью
как проявление монархических настроений Ф. И. Шаляпина. Это как будто находило
подтверждение и в том, что со стороны Ф. И. Шаляпина никакого открытого, публичного
опровержения слухов о его «монархизме» не последовало. Андреев был тоже против
печатания в «Летописи» автобиографии Ф. И. Шаляпина, но по иным причинам. Ссылаясь
на военное время, он в статье «Перед задачами времени» писал: «...Никогда еще
столько не появлялось «воспоминаний» и «мемуаров», как за эти годы войны, никогда
еще квелое прошлое так не боролось за себя, как теперь, перед лицом бурного
настоящего и более вихревого будущего. Характерно, что М. Горький, только что
успев закончить свои воспоминания, принимается за воспоминания Ф. Шаляпина,
и весь наступающий год — это 1917 год-то! — мы будем из месяца в месяц погружаться
в прошлое» (Русская воля, 1917, № 1, 1 января).
Я. Я. Никандров (псевдоним Шевцова; 1878 — 1964) — писатель, участник
революционного движения. В литературу вступил в 1903 г. В 1903 — 1904 гг., находясь
в административной ссылке в Нижнем Новгороде, встречался с М. Горьким. По приглашению
М. Горького сотрудничал в «Летописи», где в 1916 г. появились его рассказы «Лес»
(№ 2), «На Часовенной улице» (№ 12). 24 декабря Н. Н. Никандров в письме М.
Горькому спрашивал: «Напишите мне, пожалуйста, решено ли у вас окончательно
ее («Автобиографию» Ф. И. Шаляпина. — В. Ч.) печатать? Некоторые меня успокаивают,
что, может быть, вы еще откажетесь от этой мысли. Поэтому я, невзирая на ваши
проспекты относительно 17-го года, все-таки, для верности, еще запрашиваю вас»
(АГ, КГ-п 53-13-14). Ответ М. Горького нам не известен. По-видимому, Н. Н. Никандрова
он не удовлетворил, и 13 января в газете «Речь», (№ 11) «Письмом в редакцию»
Н. Никандров извещал о своем выходе из «Летописи». Приглашенный Андреевым к
работе в «Русской воле» журналист П. М. Пильский записал в своем дневнике: «Беллетрист
Никандров вышел из горьковской «Летописи» с письмом в редакцию. По этому поводу
Л<еонид> Н<иколаевич> говорит мне: — Горький пожинает то, что сеет».
(Одесский листок, 1919, № 136, 17 октября.)
...давнишние статьи о мещанах — Толстом и Достоевском. — Речь идет
о «Заметках о мещанстве» М. Горького в легальной большевистской газете «Новая
жизнь», 1905, № 1, 4 и 18 от 27, 30 октября и 13 ноября.
...проф. Тимирязев... писал... «смешная и жалкая фигура». — См. Тимирязев
К. Памяти друга (Из воспоминаний о М. М. Ковалевском). — Летопись, 1916, № 8,
с. 218, 219.
Коей мерою мерите, тою же воздается и вам. — Из Нагорной проповеди
Иисуса Христа (Евангелие от Луки, гл. 6, стих 38)
|
