|
«СВЕРХ-Я» (Супер-Эго,
Идеальное-Я, Идеал-Я, Я-Идеал) — понятие и гипотетический конструкт; традиционно
используется представителями интеллектуальных направлений, постулирующих идею
о принудительно-репрессивном характере по отношению к человеческому «Я» институтов
социализации, а также структур социальности и позиций «трансцендирования»
/о последнем в данном контексте см. 3) настоящей статьи — А.Г., T.K./.. —
1) В учении Фрейда — А). Часть Я (Эго), в котором инициируются и развиваются
главные составляющие комплекса совести, моральных черт, идеалов и рефлексивных
способностей человека: самоконтроля, самонаблюдения и т.п.; представитель
всех моральных ограничений и источник стремлений к нравственному совершенствованию.
Б). Сфера осуществления процессов родительных интроекций. Понятие «С.» впервые
появилось в работе Фрейда «Я и Оно». Предполагается, что С. отлично от сознания
тем, что, включая в себя элементы бессознательного, описывается в понятийных
рядах общей теории психологии (а не этики). Кроме этого, инициируемые С. санкции
и табу принадлежат к прошлому опыту индивида и нередко вступают в конфликт
с ценностями настоящего. Несмотря на то, что в психоанализе интроекция родителей
в сферу С. трактуется основополагающим психическим процессом, конституирующим
последнее, в современном фрейдизме господствует точка зрения, согласно которой
С. не может точно воспроизводить интроецированные образы родителей, ибо в
юном возрасте ребенок наделяет внешние объекты преимущественно собственными
характеристиками и свойствами. Избыточные жесткость и радикализм С. нередко
объясняются в этом контексте повседневным насилием индивида над собственными
чувствами в детстве, а также проявлением черт Эдипова комплекса. Энергетической
основой С. полагаются импульсы агрессии, продуцируемые Оно: в случае направленности
агрессивных актов на самого индивида имеет место моральный мазохизм (обращение
садизма против себя, присущий неврозам навязчивых состояний или, по Фрейду,
когда «желание мучать превращается в самоистязание и самонаказание»). Психотерапевтическая
и психоаналитическая коррекция С. традиционно осложнена сочетанием в его структуре
результатов «архаических» младенческих интроекций, с одной стороны, и компонентов
обретенного на базе жизненного опыта человека рефлексивного самосознания,
— с другой. 2) В языковых играх некоторых субъектов контркультуры 1960 — 1970-х
— Бог. Репертуары интеллектуально-нравственного террора, осуществляемого идеологами
«новых левых», предполагали деструкцию основополагающих общественных идеалов
с целью разрушения основ капитализма. В 1960-е ниспровержение С.-Бога акцентированно
носило карнавально-эротический характер, фундированный романтическим утопизмом
и кросс-культурным молодежным языком универсальных символов-паролей. Разрушение
большей части сакральных табу в ходе сексуальной революции результировалось
в эмоциональном пресыщении значительной совокупности людей и травмирующем
проникновении бессознательного в сферу сознания. Коллективные и индивидуальные
проблемы рядовых представителей постиндустриального общества были редуцированы
бюрократическими социальными институтами до уровня вопросов терапевтического
порядка: соответствующие фантазмы и «фанатизмы» устранялись интенсивным психоанализом,
пропагандой поведенческих ритуалов и ценностных смыслов реинкарнации, освоением
пространств и техник медитации — системной многомерной психотерапией эпохи
нового нарциссизма. Последний предполагал в качестве собственной сверх-задачи
— обретение возможности преодоления любящего Другого — Бога. По мысли Фуко,
данные процедуры поэтапно трансформируют историю как сферу Божественного промысла
— в сферу осуществления Логоса Другого (см. Другой): соответственно изменяется
и статус С. в иерархии уровней мотивации человеческого поведения. 3) Согласно
Мамардашвили, организация человека в качестве «существующего существа» осуществляется
посредством «постоянного сознания себя в актах мышления» или в состоянии «трансцендентального
сознания» — одного из конституирующих начал С. По мысли Мамардашвили, «сверхчеловеческое»
— это некое предельное для человека состояние, лишь устремляясь к которому,
лишь через собственное отношение к которому человек способен создать себя
в качестве человека. Переинтерпретируя мысль Декарта о том, что для воспроизводства
бытия требуется вдвое больше усилий, чем для его творения, Мамардашвили утверждает:
«Онтологическое устройство бытия воспроизводит себя лишь с включением нашего
усилия...». «Личностные основания» мыслей людей, по Мамардашвили, могут быть
охарактеризованы «принадлежностью другому пространству и времени»: «нравственность
должна иметь де факто некоторые абсолютные основания вневременного». В таком
контексте «трансцендирование» предполагает не существование абсолютного вневременного
мира, а, напротив, означает «выход человека за данную ему стихийно и натурально
ситуацию, за его природные качества, способность соотнести себя с чем-то не
в природе лежащем». Как полагал Мамардашвили, трансцендирование позволяет
выходить за рамки и границы любой культуры, любой идеологии, любого общества
и находить основания своего бытия вне зависимости от их временных изменений:
«без форм и изначальных надындивидуальных устоев человек отбрасывается в сферу
исторического бессилия, «немоготы». Ведущими принципами трансцендирования
Мамардашвили считает «принципы трех К»: а) декартовский принцип cogito — любые события происходят не без участия сознания;
б) кантовский принцип, постулирующий право человека на осмысленность — особые
умопостигаемые объекты, дающие возможность совершить акт познания или моральной
оценки; в) принцип Кафки, предполагающий ситуацию абсурда и заставляющий человека
выходить из нее, искать смыслы. С точки зрения Мамардашвили, трансцендирование
— это не просто форма, это — «бесконечная форма всякой актуальности», это
— свобода самоосуществления. Последняя в качестве принципиального условия
трансцендирования не есть выбор, данная свобода суть «движение, путь человека
к самому себе». «Внутренняя свобода», по Мамардашвили, — это размышление о
том, «что больше тебя», это — «реально явленная свобода в смысле освобожденности
человека внутри себя от оков собственных представлений и образов». (Ср. у
Дж.Брунера в «Психологии познания»: «Три вопроса повторяются неизменно: что
в человеке является собственно человеческим? Как он приобрел это человеческое?
Как можно усилить в нем эту человеческую сущность?»)
A.A. Грицанов, Т.В.Комиссарова
|
