|
РАЗРЫВ — 1) Понятие
постмодернизма, выражающее в своем содержании феномен процессуального бытия
ризоморфной целостности посредством нарушения целостности традиционного (линейного)
типа (см. Ризома). Поскольку ризома понимается постмодернистской номадологией
как принципиально открытая, поверхностно организованная целостность, то применительно
к ризоморфным средам в принципе невозможно жестко дистанцировать внутреннее
и внешнее (см. Номадология, Поверхность, Плоскость). В рамках постмодернистской
номадологии вообще не может быть конституирована онтологически артикулированная
граница между внутренним и внешним, — подобное разграничение всегда выступает
сугубо функциональным и ситуативным, ибо внутреннее понято как продукт имманентизации
внешнего: например, по формулировке Делеза и Гваттари, «ризома развивается,
варьируя, расширяя, захватывая, схватывая, внедряясь» (см. Имманентизация,
Складка, Складывание). Жесткая дифференциация внутреннего и внешнего, — в
каких бы то ни было контекстах, — понимается постмодернизмом как продукт насильственно
властной «территориализации» пространства (см. Детерриториализация). Согласно
постмодернистскому видению феномена Р., поверхностная организация ризомы в
своей процессуальности предполагает «складывание» как конституирование внутреннего
посредством внешнего, что неизбежно предполагает своего рода деформации исходной
конфигурации смысла — семантические Р. (см. Складка, Складывание). В силу
этого Р., по формулировке Делеза и Гваттари, в отличие от структуры, «не боится
разрыва», но — напротив — конституируется в нем как в перманентном изменении
своей конфигурации и, следовательно, семантики: поскольку принципиально внеструктурная
организация ризомы предполагает возможность фиксации не стабильных структурных
уровней или подсистем, но лишь линий перманентного «ускользания», постольку
те «плато», которые могут быть ситуативно усмотрены в ее организации, по определению
не претендуют на статус постоянства (см. Ускользания линии, Плато). Таким
образом, линии внутреннего членения ризоморфной среды фактически оказываются
перманентно подвижными: по оценке Делеза и Гваттари, в ризоморфной среде могут
быть выделены, прежде всего, «движения детерриториализации и дестратификации.
Сравнительные скорости течений вдоль этих линий порождают феномены относительной
задержки, торможения или, наоборот, стремительности и разрыва». Таким образом,
«разрывы в ризоме возникают всякий раз, когда сегментарные линии неожиданно
оказываются на линиях ускользания». И поскольку «эти линии постоянно переходят
друг в друга», постольку в любой момент «ризома может быть разорвана, изломана
в каком-нибудь месте, перестроиться на другую линию» (Делез, Гваттари) — без
какого бы то ни было ущерба для своей идентичности: «линии ускользания — это
часть ризомы... Совершая разрыв, мы прокладываем линию ускользания» (Делез
и Гваттари). (Аналогично — Д'аном была выделена специфика постмодернистского
коллажа как «потока симультанностей» — в отличие от структурной композиционности
коллажа в модернизме — см. Коллаж.) Понятие «Р.» категориально конституируется
в контексте номадологического проекта постмодернизма (в качестве одного из
фундаментальных принципов процессуальности бытия ризомы Делез и Гваттари называют
«принцип незначащего разрыва»); активно используется в постмодернистской текстологии
и аналитиках дискурса, особое значение обретает в контексте шизоаналитической
концепции детерриториализации и дестратификации (см. Номадология, Шизоанализ,
Дестратификация, Детерриториализация, Дискурс). Феномен Р. оказывается принципиально
значимым для постмодернистской философии, поскольку осмысливается в ее контексте
в качестве механизма прерывания линейного вектора развития, плюрально версифицирующего
возможные траектории разворачивания эволюционных тенденций (см. Нелинейных
динамик теория). 2) В специальном (узком) значении понятие «Р.» использовалось
Кристевой для обозначения того Р. (прерывания, перелома — rupture) культурной преемственности, который Кристева усматривает
в переходе от модерна как современности к «постсовременному состоянию» общества
(см. Modern). По формулировке Кристевой, «современный
полифонический роман, имеющий по отношению к монологизму статус, аналогичный
статусу диалогического романа предшествующих эпох, четко отличается от этого
последнего. Разрыв произошел в конце XIX столетия таким образом, что диалог у Рабле, Свифта или
Достоевского остается на репрезентативном, фиктивном уровне, тогда как полифонический
роман нашего века делается «неудобочитаемым» (Джойс) и реализуется внутри
языка (Пруст, Кафка). Именно начиная с этого момента (с этого разрыва, который
носит не только литературный характер, но и социальный, политический и философский)
встает так называемая проблема интертекстуальности /см. Интертекстуальность
— M.M./. Сама
теория Бахтина (так же, как и теория соссюровских «анаграмм») «возникла исторически
из этого разрыва» (Кристева).
М.А. Можейко
|
