|
Тема 18. Повествователь, рассказчик, образ автора
I. Словари
Автор и образ автора
1) Sierotwiński S. Słownik terminów literackich.
“Автор. Творец произведения” (S. 40).
2) Wielpert G. von. Sachwörterbuch der Literatur.
“Автор (лат. auktor — собств. покровитель; создатель), творец,
в особ. лит. труда: писатель, поэт, сочинитель. <...> Поэтологич.
проблема предлагает расширительное, но сомнительное приравнивание А.
лирич. Я в смысле лирики переживания и фигуре рассказчика в эпике, которые,
чаще всего будучи вымышленными, фиктивными ролями, не допускают идентификации”
(S. 69).
“Рассказчик (повествователь) <Erzähler> 1. вообще
создатель повествовательного произведения в прозе; 2. не идентичный
с автором фиктивный персонаж, который рассказывает эпическое произведение,
из перспективы которого осуществляется изображение и сообщение
читателю. Благодаря новым субъективным отражениям происходящего в характере
и особенностях Р. возникают интересные преломления” (S. 264-265).
3) Dictionary of Literary Terms / By H. Shaw.
“Повествователь — тот, кто рассказывает историю, устно или
письменно. В художественной литературе может означать мнимого автора
истории. Ведется ли рассказ от первого или от третьего лица, повествователь
в художественной литературе всегда предполагается либо как некто, вовлеченный
в действие, либо как сам автор” (p. 251).
4) Тимофеев Л. Образ повествователя, образ автора // Словарь
литературоведческих терминов. С. 248-249.
“О. п., о. а. — носитель авторской (т. е. не связанной с речью
к.-л. персонажа) речи в прозаическом произведении. <...> Весьма
часто речь, не связанная с образами действующих лиц, в прозе персонифицируется,
т. е. передается определенному лицу-рассказчику (см. Рассказчик),
повествующему о тех или иных событиях, и в этом случае она мотивирована
только чертами его индивидуальности, так как в сюжет он обычно не включен.
Но если в произведении и нет персонифицированного рассказчика, мы по
самому строю речи улавливаем определенную оценку происходящего в произведении”.
“Вместе с тем О. п. не совпадает непосредственно с позицией автора,
к-рый обычно ведет повествование, избрав определенный художественный
угол зрения на события <...> поэтому термины «авторская речь»
и «образ автора» представляются менее точными”.
5) Роднянская И.Б. Автор // Клэ. Т. 9. Стлб. 30-34.
“Совр. лит-ведение исследует проблему А. в аспекте авторской позиции;
при этом вычленяется более узкое понятие — «образ автора», указывающее
на одну из форм непрямого присутствия А. в произв. В строго объективном
смысле «образ автора» наличествует лишь в произв. автобиографического,
«автопсихологического» (термин Л. Гинзбург), лирич. плана (см. Лирический
герой), т. е. там, где личность А. становится темой и предметом
его творчества. Но шире под образом или «голосом» А. имеется в виду
личный источник тех слоев худож. речи, какие нельзя приписать ни героям,
ни конкретно названному в произв. рассказчику (см. Образ рассказчика,
т. 9)”.
“...складывается перволичная форма повествования, привязанная уже
не к рассказчику (стойкая традиция новеллистики — вплоть до рассказов
И.С. Тургенева и Г. Мопассана), а к условному, полуперсонифицированному
литературному «я» (чаще — «мы»). С таким открыто обращенным к читателю
«я» сцепляются не только элементы изложения и осведомления, но и риторич.
фигуры убеждения, аргументации, экспонирования примеров, извлечения
морали...”. “В жизнеподобной реалистич. прозе 19 в. <...> cознание
А.-повествователя приобретает неогранич. осведомленность, оно <...>
поочередно совмещается с сознанием каждого из героев...”
6) Корман Б.О. Целостность литературного произведения и эскпериментальный
словарь литературоведческих терминов // Проблемы истории критики и поэтики
реализма. С. 39-54.
“Автор — субъект (носитель) сознания, выражением
которого является все произведение или их совокупность. <...>
Субъект сознания тем ближе к А., чем в большей степени он растворен
в тексте и незаметен в нем. По мере того, как субъект сознания становится
и объектом сознания, он отдаляется от А., то есть в чем большей степени
субъект сознания становится определенной личностью со своим особым
складом речи, характером, биографией, тем в меньшей степени он выражает
авторскую позицию” (с. 41-42).
Повествователь и рассказчик
1) Sierotwiński S. Słownik terminów literackich.
“Нарратор. Введенное автором лицо рассказчика в эпическом произведении,
не идентичное с творцом сочинения, а также принятая, неавторская в смысле
субъективном, точка зрения” (S. 165).
2) Wielpert G. von. Sachwörterbuch der Literatur.
“Нарратор. Рассказчик (повествователь), ныне в особ.
рассказчик или ведущий в эпическом театре, который своими комментариями
и размышлениями переводит действие в другую плоскость и соотв. впервые
путем истолкования приобщает отдельные эпизоды действия к целому” (S.
606).
3) Современное зарубежное литературоведение: Энциклопедический справочник.
а) Ильин И.П. Имплицитный автор. С. 31-33.
“И. а. — англ. implied author, франц. auteur implicite, нем.
impliziter autor, — в том же смысле часто употребляется понятие «абстрактный
автор», — повествовательная инстанция, не воплощенная в худ.
тексте в виде персонажа-рассказчика и воссоздаваемая читателем в процессе
чтения как подразумеваемый, имплицитный «образ автора». По представлениям
нарратологии, И. а. вместе с соответствующей ему парной коммуникативной
инстанцией — имплицитным читателем — ответствен за обеспечение
худож. коммуникации всего лит. произведения в целом”.
б) Ильин И.П. Нарратор. С. 79.
“Н. — фр. narrateur, англ. narrator, нем. Erzähler — повествователь,
рассказчик — одна из основных категорий нарратологии. Для современных
нарратологов, разделяющих в данном случае мнение структуралистов, понятие
Н. носит сугубо формальный характер и категориальным образом противопоставляется
понятию «конкретный», «реальный автор». В. Кайзер в свое время утверждал:
«Повествова-тель — это сотворенная фигура, к-рая принадлежит всему целому
литературного произведения» <...>
Англоязычные и немецкоязычные нарратологи иногда различают «личное»
повествование (от первого лица безымянного рассказчика или кого-либо
из персонажей) и «безличное» (анонимное повествование от третьего лица).
<...> ...швейцарская исследовательница М.-Л. Рьян, исходя из понимания
худож. текста как одной из форм «речевого акта», считает присутствие
Н. обязательным в любом тексте, хотя в одном случае он может обладать
нек-рой степенью индивидуальности (в «имперсональном» повествовании),
а в другом — оказаться полностью ее лишенным (в «персональном» повествовании):
«Нулевая степень индивидуальности возникает тогда, когда дискурс Н.
предполагает только одно: способность рассказать историю». Нулевая степень
представлена прежде всего «всезнающим повествованием от третьего лица»
классич. романа ХIХ в. и «анонимным повествовательным голосом» нек-рых
романов ХХ в., например, Г. Джеймса и Э. Хемингуэя”.
4) Кожинов В. Рассказчик // Словарь литературоведческих терминов.
С. 310-411.
“Р. — условный образ человека, от лица к-рого ведется повествование
в литературном произведении. <...> образ Р. (в отличие от образа
повествователя — см.) в собственном смысле слова присутствует в
эпосе не всегда. Так, возможно «нейтральное», «объективное» повествование,
при к-ром сам автор как бы отступает в сторону и непосредственно создает
перед нами картины жизни <...>. Этот способ внешне «безличного»
повествования мы находим, напр., в гончаровском «Обломове», в романах
Флобера, Голсуорси, А.Н. Толстого.
Но чаще повествование ведется от определенного лица; в произведении,
помимо других человеческих образов, выступает еще и образ Р. Это м.
б., во-первых, образ самого автора, к-рый непосредственно обращается
к читателю (ср., напр., «Евгений Онегин» А.С. Пушкина). Не следует однако
думать, что этот образ совершенно тождествен автору, — это именно художественный
образ автора, к-рый создается в процессе творчества, как и все другие
образы произведения. <...> автор и образ автора (рассказчика)
находятся в сложных отношениях”. “Очень часто в произведении создается
и особый образ Р. , к-рый выступает как отдельное от автора лицо (нередко
автор прямо представляет его читателям). Этот Р. м. б. близок автору
<...> и м. б., напротив, очень далек от него по своему характеру
и общественному положению <...>. Далее, Р. может выступать и как
всего лишь повествователь, знающий ту или иную историю (напр., гоголевский
Рудый Панько), и как действующий герой (или даже главный герой) произведения
(Р. в «Подростке» Достоевского)”.
“Особенно сложной формой рассказа, характерной для новейшей литературы,
является т. н. несобственно прямая речь (см.)”.
5) Приходько Т.Ф. Образ рассказчика // КЛЭ. Т. 9. Стлб. 575-577.
“О. р. (рассказчик) возникает при персонифицированном повествовании
от первого лица; такое повествование — один из способов реализации
авторской позиции в худож. произв.; является важным средством
композиционной организации текста”. “...прямая речь персонажей, персонифицированное
повествование (субъект-рассказчик) и внеличностное (от 3-го лица) повествование
составляют многослойную структуру, несводимую к авторской речи”. “Внеличностное
повествование, не будучи прямым выражением авторских оценок, как и персонифицированное,
может стать особым промежуточным звеном между автором и персонажами”.
6) Корман Б.О. Целостность литературного произведения и экпериментальный
словарь литературоведческих терминов. С. 39-54.
“Повествователь — субъект сознания, характерный преимущественно
для эпоса. Он связан со своими объектами пространственной
и временной точками зрения и, как правило, незаметен в
тексте, что создается за счет исключения фразеологической точки зрения
<...>“ (с. 47).
“Рассказчик — субъект сознания, характерный для драматического
эпоса. Он, как и повествователь, связан со своими объектами
пространственными и временными отношениями. В то же время он сам выступает
как объект во фразеологической точке зрения” (с. 48-49).
II. Учебники, учебные пособия
1) Kayser W. Das sprachliche Kunstwerk.
“В отдельных историях, рассказываемых ролевым повествователем, обычно
бывает так, что рассказчик передает события как пережитые им самим.
Эту форму называют Ich-Erzählung. Ее противоположностью является
Er-Erzählung, в котором автор или фиктивный повествователь не находится
в положении участника событий. В качестве третьей возможности повествовательной
формы выделяют обычно эпистолярную форму, в которой роль повествователя
делят между собой одновременно многие персонажи или, как в случае с
Вертером, присутствует только один из участников переписки. Как видим,
речь при этом идет о модификации повествования от первого лица.
Тем не менее отклонения настолько глубоки, что этот вариант может
характеризоваться как особая форма: здесь нет рассказчика, который передает
события, зная их протекание и конечный итог, но господствует лишь перспектива.
Уже Гете по праву приписывал эпистолярной форме драматический характер”
(с. 311-312).
2) Корман Б.О. Изучение текста художественного произведения.
[1] “Собственные жизнь, биография, внутренний мир во многом
служат для писателя исходным материалом, но этот исходный материал,
как и всякий жизненный материал, подвергается переработке и лишь тогда
обретает общее значение, становясь фактом искусства <...> В основе
художественного образа автора (как и всего произведения в целом) лежат
в конечном счете мировоззрение, идейная позиция, творческая концепция
писателя” (с. 10).
[2] “В отрывке из «Мертвых душ» субъект речи не выявлен. Все, что
описано (бричка, сидящий в ней господин, мужики), существует как бы
само по себе, и носителя речи при непосредственном восприятии текста
мы не замечаем. Такой носитель речи, не выявленный, не названный, растворенный
в тексте, определяется термином повествователь (порой его называют
автором).
В отрывке из рассказа Тургенева носитель речи выявлен. Для читателя
совершенно очевидно, что все описанное в тексте воспринимает тот, кто
говорит. Но выявленность субъекта речи в тургеневском тексте ограничена,
главным образом, его названностью («я»). <...> Такого носителя
речи, отличающегося от повествователя преимущественно названностью,
мы будем обозначать в дальнейшем термином личный повествователь.
[3] В третьем отрывке (из «Повести о том, как поссорился Иван Иванович
с Иваном Никифоровичем») перед нами новая степень выявленности субъекта
речи в тексте. <...> Для носителя речи объектами являются Иван
Иванович и его удивительная бекеша со смушками. А для автора и читателя
объектом становится и сам субъект речи с его наивным пафосом, простодушной
завистью и миргородской ограниченностью.
Носитель речи, открыто организующий своей личностью весь текст, называется
рассказчиком.
Рассказ, ведущийся в резко характерной манере, воспроизводящий лексику
и синтаксис носителя речи и рассчитанный на слушателя, называется сказом”(с.
33-34).
3) Грехнев В.А. Словесный образ и литературное произведение:
Книга для учителя.
“...напрашивается разграничение двух основных повествовательных форм:
от лица автора и от лица рассказчика. Первая разновидность
имеет два варианта: объективный и субъективный”. “В объективно-авторском
повествовании безраздельно господствует стилевая норма авторской речи,
не затемненная никакими уклонами в персонажное слово. <...> “Субъективная
форма авторского повествования, напротив, предпочитает демонстрировать
проявления авторского «я», его субъективность, не скованную никакими
ограничениями, кроме разве что тех, которые затрагивают область вкуса”
(с. 167-168).
“Три разновидности включает оно <«рассказовое повествование» —
Н. Т.>: повествование рассказчика, условный рассказ, сказ.
Отличаются они друг от друга степенью объективации и мерою речевого
колорита. Если объективация рассказчика от первого типа повествования
к последнему становится все менее заметной, то степень колоритности
слова, его индивидуализирующей энергии явно возрастает. <...>
[1] Рассказ рассказчика так или иначе привязан к персонажу: это
его слово, как ни ослаблено было в нем индивидуализирующее начало”.
[2] “В гоголевских повестях «Нос» и «Шинель» <...> словно бы гримасничает
перед нами некий бесформенный повествователь, постоянно меняющий интонации
<...> субъект этот, в сущности, множество лиц, образ массового
сознания...” [3] “..в сказе <...> ощутимее звучат социальные и
профессиональные диалекты”. “Носитель сказа, речевой субъект его, даже
если он наделен статусом персонажа, всегда отходит в тень перед его
изображенным словом” (с. 171-177).
III. Специальные исследования
1) Кроче Б. Эстетика как наука о выражении и как общая лингвистика.
Ч. 1. Теория [1902].
[По поводу формулы “стиль — это человек”]: “Благодаря такому ошибочному
отождествлению родилось немало легендарных представлений относительно
личности артистов, так же как казалось невозможным, чтобы тот, кто выражает
великодушные чувства, не был и сам в практической жизни человеком благородным
и великодушным, или чтобы тот, кто в своих драмах часто прибегает к
кинжальным ударам, и сам в конкретной жизни не был виновником какого-нибудь
из них” (с. 60).
2) Виноградов В.В. Стиль “Пиковой дамы” [1936] // Виноградов
В.В. Избр. труды. О языке художественной прозы. (5. Образ автора
в композиции “Пиковой дамы”).
“В сферу этой изображаемой действительности вмещается и сам субъект
повествования — «образ автора». Он является формой сложных и противоречивых
соотношений между авторской интенцией, между фантазируемой личностью
писателя и ликами персонажей”.
“Повествователь [1] в «Пиковой даме», сперва не обозначенный ни именем,
ни местоимениями, вступает в круг игроков как один из представителей
светского общества. <...> Уже начало повести <...> повторением
неопределенно-личных форм создает иллюзию включенности автора [2] в
это общество. К такому пониманию побуждает и порядок слов, в котором
выражается не объективная отрешенность рассказчика [3] от воспроизводимых
событий, а его субъективное сопереживание их, активное в них участие”.
3) Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества.
а) Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных
науках. Опыт философского анализа [1959-1961].
“Автора мы находим (воспринимаем, понимаем, ощущаем, чувствуем) во
всяком произведении искусства. Например, в живописном произведении мы
всегда чувствуем автора его (художника), но мы никогда не видим
его так, как видим изображенные им образы. Мы чувствуем его во всем
как чистое изображающее начало (изображающий субъект), а не как изображенный
(видимый) образ. И в автопортрете мы не видим, конечно, изображающего
его автора, а только изображение художника. Строго говоря, образ автора
— это contradictio in adiecto” (с. 288). “В отличие от реального автора
созданный им образ автора лишен непосредственного участия в реальном
диалоге (он участвует в нем лишь через целое произведение), зато он
может участвовать в сюжете произведения и выступать в изображенном диалоге
с персонажами (беседа «автора» с Онегиным). Речь изображающего (реального)
автора, если она есть, — речь принципиально особого типа, не могущая
лежать в одной плоскости с речью персонажей” (с. 295).
б) Из записей 1970-1971 годов.
“Первичный (не созданный) и вторичный автор (образ автора, созданный
первичным автором). Первичный автор — natura non creata quae creat;
вторичный автор — natura creata quae creat. Образ героя — natura creata
quae non creat. Первичный автор не может быть образом: он ускользает
от всякого образного представления. Когда мы стараемся образно представить
себе первичного автора, то мы сами создаем его образ, то есть сами становимся
первичным автором этого образа. <...> Первичный автор, если он
выступает с прямым словом, не может быть просто писателем : от
лица писателя ничего нельзя сказать (писатель превращается в публициста,
моралиста, ученого и т. п.)” (с. 353). “Автопортрет. Художник изображает
себя как обыкновенного человека, а не как художника, создателя картины”
(с. 354).
4) Stanzel F. K. Theorie des Erzählens.
“Если повествователь живет в том же мире, что и характеры, то он по
традиционной терминологии является Я-повествователем. Если повествователь
существует вне мира характеров, тогда речь идет по традиционной терминологии
об Он-повествовании. Стародавние понятия Я- и Он-повествования создали
уже много заблуждений, потому что критерий их различения, личное местоимение,
в случае Я-повествования относится к рассказчику, а в случае Он-повествования
— к носителю повествования, который не является рассказчиком. Также
иногда в Он-повествовании, напр., в «Томе Джонсе» или в «Волшебной горе»,
имеется Я-рассказчик. Не присутствие первого лица местоимения в повествовании
(исключая, естественно, диалог) является, следовательно, решающим, а
место его носителя внутри или вне вымышленного мира романа или рассказа.
<...> Существенный критерий обоих определяющих <...> — не
относительная частота присутствия одного из двух личных местоимений
Я или Он/Она, но вопрос об идентичности и соотв. неидентичности области
бытия, в которой обитают повествователь и характеры. Повествователь
«Давида Копперфильда» — Я-повествователь (рассказчик), потому что он
живет в том же мире, что и другие персонажи романа <...> повествователь
«Тома Джонса» — Он-повествователь или аукториальный повествователь,
потому что он существует вне вымышленного мира, в котором живут Том
Джонс, София Вестерн...” (S. 71-72).
5) Кожевникова Н.А. Типы повествования в русской литературе
ХIХ-ХХ вв.
“Типы повествования в художественном произведении организованы обозначенным
или необозначенным субъектом речи и облечены в соответствующие речевые
формы. Зависимость между субъектом речи и типом повествования носит,
однако, непрямой характер. В повествовании от третьего лица выражает
себя или всезнающий автор, или анонимный рассказчик. Первое лицо может
принадлежать и непосредственно писателю, и конкретному рассказчику,
и условному повествователю, в каждом из этих случаев отличаясь разной
мерой определенности и разными возможностями”. “Не только субъект речи
определяет речевое воплощение повествования, но и сами по себе формы
речи вызывают с известной определенностью представление о субъекте,
строят его образ” (с. 3-5).
ВОПРОСЫ
1. Попытайтесь разделить определения, сгруппированные нами под заголовком
«Автор и образ автора» на две категории: те, в которых понятие «автор»
смешивается с понятиями «повествователь», «рассказчик», и те, которые
имеют цель отграничить первое понятие от двух других. Каковы критерии
разграничения? Удается ли при этом более или менее точно определить
понятие «образ автора»?
2. Сопоставьте те определения субъекта изображения в художественном
произведении, которые принадлежат В.В. Виноградову и М.М. Бахтину. Какое
содержание вкладывается учеными в словосочетание «образ автора»? В каком
случае он отграничивается от автора-творца, с одной стороны, и от повествователя
и рассказчика, — с другой? С помощью каких критериев или понятий происходит
разграничение? Сравните с этой точки зрения определения М.М. Бахтина
и И.Б. Роднянской.
3. Сопоставьте приведенные нами определения понятий “повествователь”
и “рассказчик”: вначале — взятые из справочной и учебной литературы,
а затем — из специальных работ (точно так же, как вы поступали с определениями
понятий «автор», «образ автора»). Попробуйте выявить различные пути
и варианты решения проблемы. Какое место среди них занимают суждения
Франца К. Штанцеля?
|
