|
Глава 6. Литература барокко. Прециозность, вольнодумная поэзия.
Бытописательный роман
В литературе французского барокко получили отражение настроения сил,
оппозиционных абсолютизму и поддерживавших его общественных групп, —
с одной стороны, феодальной знати, стремившейся сохранить свою независимость
и влияние в государстве, а с другой — широких народных масс и части
буржуазии, недовольных усилением налогового гнета, произволом чиновничьего
аппарата и т. д. Соответственно в литературе французского барокко
можно выделить наряду с аристократическим направлением и демократическое,
или «низовое» барокко. Эти два направления внутри одной художественной
системы различались не только идеями, но и своеобразными способами организации
материала, системой образов и спецификой художественной структуры произведений.
Одной из разновидностей французской литературы барокко стала прециозная
литература. Прециозность (от фр. précieux — драгоценный, изысканный)
— особое, чисто французское культурно-бытовое явление, которое выражало
особое мировосприятие и проявилось как в отношениях социальных, так
и в своеобразном подходе к литературе и языку. В момент своего возникновения
прециозность представляла попытку противопоставить грубости нравов,
поведения, языка, оставшихся в наследие от периода войн и неупорядоченности
общественной жизни, изысканность, изящество, утонченность чувств и их
выражения. В этом отношении прециозная культура имела безусловно цивилизующее
значение.
Очагом прециозности были аристократические салоны, сыгравшие большую
роль в социальной и интеллектуальной жизни своего времени. Они способствовали
формированию новой светской культуры, в них создавались и новые литературные
жанры — портрет, максимы, разрабатывалась особого рода поэзия. Среди
первых салонов был известен салон маркизы де Рамбуйе, который существовал
более полувека (1608—1665). По его образцу стали создаваться и другие
салоны, многие из которых были оппозиционными по отношению ко двору.
Прециозность отражала идеологию аристократии, стремившейся сохранить
свое привилегированное положение в обществе. Это проявилось, прежде
всего, в целой науке деликатного обхождения в повседневном быту. Социальная
замкнутость, элитарность прециозной культуры, ориентированной на узкую
аристократическую среду, получили отражение в особом языке, выработанном
в прециозных салонах. Поскольку изысканные мысли должны были быть понятны
только избранным, язык превращался в подлинную загадку, разрешить которую
мог только посвященный. Образные выражения, метафоры, перифразы зашифровывали
обычные бытовые понятия. Эта изысканность, которая была вызвана чувством
кастовой исключительности, проявляла себя и в специфическом понимании
сущности поэзии и ее назначения: поэзия — плод изысканного ума, предназначенный
для таких же утонченных читателей; субъективизм здесь главенствовал
над объективным отражением действительности.
Прециозная литература разрабатывала жанры лирики и прозы. Галантная
любовь, красота дам, отдельные эпизоды светской жизни служили материалом
для многочисленных мадригалов, сонетов, посланий, рондо. Наиболее значительной
фигурой среди прециозных поэтов является Венсан Вуатюр (Vincent Voiture,
1598—1648), постоянный посетитель салона маркизы де Рамбуйе. Некоторые
из его стихотворений до сих пор являются украшением антологий французской
поэзии (например, сонет «Красавице, встающей рано»), но часто он писал
стихи «на случай», в его творчестве возвышенное начало сосуществовало
с низменным («Стансы красавице, у которой рукава были засучены и грязны»).
Яркое проявление прециозность получила в жанре романа, который пережил
в течение века некоторую эволюцию. Первоначально в прециозной литературе
получил популярность роман пасторальный. Это была своеобразная реакция
на политику абсолютизма, на новые веяния рационализма и здравого смысла.
Современную действительность пасторальный роман рассматривал как неприемлемую,
враждебную и противопоставлял ей идеальную, иллюзорную действительность,
прекрасный мир пасторальной мечты. Лучшим образцом такого рода романа
стало обширное пятитомное произведение Оноре д’Юрфе (Honoré d’Urfé,
1568—1625) «Астрея» (1607—1625), героями которого, под видом пастухов
и нимф, являются знатные молодые люди. Основное содержание их жизни
— любовь, изысканные чувства, доступные лишь избранным. Однако для д’Юрфе,
в отличие от его предшественников в жанре пасторального романа, характерно,
несмотря на многие условности, стремление к правдоподобию: место действия
романа — не химерическая Аркадия, а Галлия, любимая автором и хорошо
ему знакомая провинция Форе и берега реки Линьон; названо и время действия
— V в. н. э. Однако никаких реальных признаков той эпохи в
романе нет. В жизни пастухов словно отразился быт провинциального дворянства
XVII в., а нравы при дворе королевы Амазис — это нравы придворной
аристократии. Особое значение имеет отражение в «Астрее» нового понимания
любви. Страсть, в представлении д’Юрфе — нечто идеальное и одухотворенное;
образ женщины в романе одухотворяется, становится предметом возвышенного
пульта. Д’Юрфе осуждает грубое влечение страстей, столь обычное в обществе
его времени, и прославляет достоинства «порядочной приязни», идею которой
воплощает в романе его главный герой — Селадон. Любовь — это особый
вид знания, она рождается из ясного понимания совершенства предмета
чувства. Успех «Астреи» был огромен и длителен.
Начиная с 1630-х годов пасторальный роман сменяется галантно-героическим,
с рыцарской, военно-авантюрной или псевдоисторической тематикой. Это
имело прямое отношение к политическим событиям во Франции тех лет. В
условиях феодальных заговоров, смут, движения Фронды старинный куртуазный
идеал начинает противопоставляться новым идеалам. Авторов галантно-героического
романа отличала безудержная и вычурная фантазия. Обязательный авантюрный
сюжет повествовал о разнообразных приключениях и испытаниях, которые
выпадали на долю героя, стремящегося завоевать сердце жестокой красавицы.
Эти многотомные романы в своеобразной форме отразили нравы и обычаи
своего времени. Немалую роль в них играют исторические события. В романе
Марена Леруа де Гомбервиля (Martin Le Roy de Gomberville,
1600—1674) «Изгнание Полександра» (1637—1651), в романах Готье де Кост де Ла Кальпренеда
(Gautier de Coste de la Calprenède, 1610—1663)
«Кассандра» (1642—1650), «Клеопатра» (1647—1658), «Фарамон» (1661—1670),
а также в романах Мадлен де Скюдери (Madeleine de Scudery,
1607—1701), «Ибрагим, или Великий паша» (1641), «Артамен, или Великий
Кир» (1649—1653), «Клелия» (1654—1661) авторы не только обращаются к
историческому материалу, они по-своему переосмысливают исторические
факты, исходя из морально-дидактического задания романа. Конечно, история
в романе была чистой условностью, она лишь прикрывала изображение нравов
и отношений современного общества. Романы повествовали о конкретных
людях и событиях, и намеки эти легко улавливались современниками: они
были «романами с ключом». Авторы считали, что их произведения должны
иметь воспитательное значение, т.е. учить добродетели, формировать хорошие
нравы. В них создавался идеальный тип «порядочного человека», главное
для которого — долг. Любовная и героическая жизнь рисовалась в этих
романах идеализированно и не всегда убедительно. Создатели их были хорошими
психологами и умели описывать душевное состояние героев, но в сюжете,
композиции, даже в языке романов нередко обнаруживались неправдоподобие,
множество условностей. И хотя романы с достаточной полнотой отразили
идеологию определенной части французского общества, именно благодаря
им само понятие «роман» скоро стало восприниматься как синоним невероятного
вымысла.
Демократическая, «низовая» линия французского барокко представлена
различными течениями. Видное место среди них занимает поэзия «либертенов»
(вольнодумцев). «Либертинаж» представлял собой на протяжении XVII в.
весьма влиятельное идейно-философское течение, которое стало своеобразным
промежуточным звеном между ренессансным материализмом и мировоззрением
просветителей XVIII в. Опираясь в большинстве случаев на философию
Гассенди, «либертены» презирали всякого рода авторитеты, в том числе
церковь и религию. Но в устах противников «либертинажа» этот термин
звучал и как синоним распущенности.
Самым талантливым и ярким представителем поэзии «либертенов» был Теофиль
де Вио (Théophile de Viau, 1590—1626), автор многочисленных
стихов на философские, моральные и любовные темы. Его смелая и дерзкая
трактовка философско-религиозных вопросов навлекла на него жестокие
преследования церкви. Теофилю де Вио не раз приходилось спасаться
бегством, испытывать горечь изгнания. В 1625 г. он был обвинен в безбожии, заочно
приговорен к сожжению на костре, потом схвачен и посажен в тюрьму. Смертный
приговор был заменен пожизненным изгнанием, но тяжкие условия заключения
подорвали здоровье поэта и он умер вскоре после выхода из тюрьмы. В
поэзии Теофиля де Вио богатство красок и выразительная образность,
присущие барокко, чередуются, а отчасти и сочетаются, как это показал
советский исследователь Ю. Б. Виппер, с тенденциями формирующегося
классицизма. Кроме лирических стихотворений (од, элегий, стансов) ему
принадлежит также трагедия «Пирам и Тисба», написанная в духе барокко.
Литература вольномыслия с ее откровенно сатирической направленностью
нашла выражение в публицистических тенденциях, в открытом вмешательстве
писателей в общественную жизнь. Так, в области поэзии значительную роль
играла «бурлескная» поэзия (итал. burla — насмешка, шутка). Она была
оппозиционной по отношению к абсолютизму, ибо критике подвергались и
пороки буржуазного общества, она была также и протестом литературным:
мифологические и героические эпопеи античности выворачивались «наизнанку»,
возвышенное и величественное нарочито смешивалось с обыденным и заурядным,
что подрывало общепринятый в классицизме авторитет античного искусства.
Бурлескные поэмы ниспровергали уже установившиеся жанровые каноны классицизма.
Их возвышенные герои и те обстоятельства, в которых они действуют,—
заурядные, грубые,— создавали сознательный диссонанс стиля и содержания.
Таковы поэмы П. Скаррона «Тифон, или Гигантомахия» (1644) и «Перелицованный
Вергилий» (1648—1652). Таковы и стихотворные памфлеты («мазаринады»)
П. Скаррона, Сирано де Бержерака и других авторов, написанные
в годы Фронды и направленные против Мазарини. Они отличались яростными
нападками на политику первого министра, сатирической остротой, меткостью
наблюдений и намеренно вульгаризованным языком.
Особую роль в литературе XVII в. сыграл бытописательный роман.
Особенностью его был интерес к обыденному быту и жизни простых людей.
Отсюда пародийная полемическая направленность и стремление изображать
в литературе реальную действительность без всяких прикрас, изнанку жизни.
Основной интерес писателей был сосредоточен на судьбе простого человека,
что свидетельствовало о процессе демократизации литературы. Одновременно
с этим среда перестает быть фоном, писатель начинает улавливать и отражать
закономерности общественной жизни, социальные силы, которые определяют
судьбу его героев. Интерес к будничному, обыденному, к жизни простонародья,
приводил к детальным описаниям различных подробностей действительности.
Иногда эта действительность изображалась в карикатурно грубой форме,
что было своего рода реакцией на изысканность прециозной литературы.
Нарочитой «приземленностью», тягой к эмпиризму описаний бытописательный
роман Франции XVII в. существенно отличался от произведений ренессансного
реализма предшествующей эпохи, в которых правдивое изображение реалий
жизни подчинялось поискам внутренней гармонии, культу красоты человека
и природы.
Шарль Сорель (Charles Sorel, 1602—1674) — автор большого числа сочинений,
среди которых были и стихи, и романы, и теоретические трактаты. Но в
истории литературы он остался, прежде всего, автором романа «Правдивое
комическое жизнеописание Франсиона» (1623—33), который отличается глубокой
жизненностью содержания. Герой его, обычный, заурядный человек («Франсион»
— человек из Франции), действующий в обыденных обстоятельствах, часто
весьма неприглядных. В приключениях его нет ничего героического. В романе
изображены и Париж, и провинция; автор нарочито откровенен в изображении
характеров и поступков персонажей. Исходя из убеждения, что «хорошо
пишет тот, кто следует природе своего дарования», Сорель отвергает условный
мир добродетельных героев, лживые великосветские формы и обращается
к правдивому повествованию. Его роман как бы вырос из повседневной жизни,
в нем использован самый злободневный материал, притом — откровенно сатирически.
Приключения героя дают Сорелю возможности изобразить жизнь различных
слоев населения. Он описывает и двор, и придворных, и поместное дворянство,
и буржуазный, мещанский мир, не скрывая своего презрения к знати и сочувствия
к обедневшим деклассированным дворянам, каковым является его герой.
Он сделал крестьянина полноправным литературным персонажем. В романе
описаны парижское дно, целые корпорации воров, темный, скрытый от посторонних
глаз Париж. Знакомит нас роман и с миром школьным, с коллежами, в которых
обучение основано на уродливых, изживших себя традиционных устоях; с
миром чиновным, показывая, что подлинные преступления вершатся во Франции
именем закона; с миром литературным. Одним словом, в романе дано широкое
полотно французской жизни, на фоне которого активно действует главный
герой, умный авантюрист, веселый, смелый и по-своему благородный, наделенный
практическим здравым смыслом.
Другое произведение Ш. Сореля — «Экстравагантный пастух» (1627)
— роман полемический, направленный против господствующих литературных
тенденций. Для этой цели Сорель воспользовался тем же приемом пародии,
что и Сервантес. Герой повествования Сореля — Луи, сын парижского купца,
подобно Дон Кихоту начитался романов, на этот раз галантно-пасторальных,
и, подобно герою Сервантеса, он решает действовать сообразно с требованиями
любимых им произведений. В приключениях Луи высмеиваются ходовые приемы
и штампы такого рода сочинений, в частности, «Астреи» д’Юрфе.
Свои философские и эстетические воззрения Сорель наиболее полно выразил
в трактатах «Всеобщая наука» (1668), «Французская библиотека» (1664),
«О знании хороших книг» (1671). Исходным пунктом философии Сореля был
материалистический эмпиризм, противопоставление опытного знания схоластике
и философским авторитетам. С этим связано и определение Сорелем сущности
и значения искусства Отношение искусства к действительности — это «совершенное
подражание», что исключает возможность эстетического отбора, деления
жизненных явлений на «возвышенные» и «низменные», идеализацию жизни,
использование мифологических или исторических сюжетов. Описывая действительно
происходящее, писатель, по мысли Сореля, должен отбирать такие лица
и события, в которых воплощена сила обобщения, т. е. типическое.
Писатель должен исходить из опытного познания фактов, и его творчество
принесет пользу лишь в том случае, если будет правдиво изображать свое
время. Литература имеет общественное назначение — она должна поучать,
воспитывать читателя. Таким образом, эстетические воззрения Сореля в
чем-то существенном предвосхищали реалистическую эстетику. Но в своей
творческой практике писатель далеко не всегда мог подняться над прямолинейным,
мелочно эмпирическим изображением действительности. То же самое можно
сказать и о прозе Скаррона.
Поль Скаррон (Paul Scarron, 1610—1660), оригинальный бурлескный поэт,
драматург, один из предшественников Мольера, автор «Трагикомических
новелл» (1656), в своем основном произведении — «Комическом романе»
(1651—1657) описал странствования по провинции бродячей труппы комедиантов.
Этот роман имел явную пародийную направленность, в нем высмеиваются
создатели неправдоподобных романов, пародируются подвиги их героев с
помощью изображения неприглядных сторон жизни и грубых комических ситуаций.
Одно из главных достоинств «Комического романа» — правдивое изображение
в нем провинциальной жизни с ее мелочностью, невежеством, скукой, духом
накопительства. В этом бытовом романе достоверно описываются грязные
дороги, постоялые дворы, площади и улицы города Манса и его обитатели:
паразитическое поместное дворянство, неумело подражающее столичному;
циничное и алчное духовенство; консервативные чиновники, у каждого из
которых на совести немало темных дел; хозяева постоялых дворов, одержимые
манией приобретательства. Им противопоставлены актеры небольшой странствующей
труппы — Дестен, Этуаль, Анжелика, Каверн и другие. И хотя профессия
актера в те времена все еще считалась презренной, недостойной уважения,
Скаррон не скрывает своей симпатии к этим «людям вне общества». Благородные,
честные, умные и скромные, актеры являются в романе носителями положительного
начала.
Романы Сореля и Скаррона являются характерным выражением художественных
принципов «низовой» линии барокко: авантюрный сюжет, способы композиции
(как правило, нанизывание случайных эпизодов, связанных с формированием
героя или сообщества персонажей), неожиданные диссонансы, контрасты
как в судьбе героя, так и в его отношении к жизни. Необходимо отметить
и воздействие на творчество этих французских романистов литературы испанского
барокко, в частности плутовского романа. Эта связь с испанской литературной
традицией особенно заметна в «Трагикомических новеллах» и пьесах Скаррона,
сюжеты которых заимствованы у испанских писателей того времени.
Третий известный автор бытописательного романа — Антуан Фюретьер (Antoine
Furetière, 1620—1688) — стоит несколько особняком среди представителей
этого жанра. В творчестве его можно обнаружить не только стремление
к правдивости, но и реалистические тенденции. Художественная организация
его романа явно отлична от системы его предшественников.
В «Мещанском романе» (1666) А. Фюретьер изобразил быт и нравы
парижской буржуазии середины XVII в. Его литературным принципом,
эстетической нормой было изображение обыденного мира, заурядных людей
и их привычных дел. Действительность, какова она есть, воспроизводится
Фюретьером без грубости и карикатурности, однако при этом преследуются
сатирические цели. В романе изображены мещанские нравы, обычаи, стародавние
устои; описан Париж, его улицы и дома. В нем обрисованы многие характерные
типы. Таков прокурор Воллишон, нечестный и алчный, который наделен «врожденным
отвращением к истине» и «смотрит на чужое добро, как кошка на птицу
в клетке». Его жена — бережливая хозяйка, строгая мать, при всей своей
ограниченности обладающая известным здравым смыслом. Их дочь — Жавотта,
воспитанная в строгости и невежестве, а также хитрая и проницательная
Лукреция, воспитанием которой вообще пренебрегали,— всем своим обликом
и поведением демонстрируют печальные последствия и той, и другой крайности.
Перед читателем проходят судейские чиновники и различные типы сутяг;
маркизы, писатели, посетители литературного салона. Фюретьер внимательно
прослеживает роль человека в обществе и характеры своих героев объясняет
их социальным положением и воздействием на них окружающей среды. Он
стремится уловить закономерности общественной жизни и рисует человека
как существо социальное, наделяя его чертами, типичными для определенной
группы. Движущее начало поступков его героев — жажда денег. Автор романа
показывает не только сословные различия, но и их стирание как результат
исторического процесса. Неприятие им самого духа прециозного романа
вызывалось его реалистическими, а не пародийными установками. Эти реалистические
принципы проявились при анализе социально-бытовых противоречий личности
и общества.
Публицистические тенденции, свойственные литературе XVII столетия
и связанные с критическим отношением к действительности, нашли выражение
и в жанре утопического романа, имевшего глубокое историческое значение.
В романах-утопиях подвергались переоценке традиционные воззрения, устои,
институты, в них решались философские, естественно-научные вопросы.
Сирано де Бержерак (Cyrano de Bergerac, 1619—1655), драматург
и романист, в своих утопиях «Государства и империи Луны» (1657), «Государства
и империи Солнца» (1662), опубликованных посмертно, выразил самые передовые
научные, философские идеи своего времени. Его любознательные герои с
помощью изобретенных ими механизмов попадают на Луну, где общаются с
ее обитателями. Основной интерес в романах Сирано де Бержерака
представляют беседы и споры его героев с загадочными существами и с
философами, с которыми их сталкивает путешествие. Схоластической философии,
религиозному мировоззрению Сирано де Бержерак противопоставляет
веру в силу разума и науки. Убежденный сторонник передовой философии
П. Гассенди, воззрения которого излагаются в его романах в беллетристической
форме, Сирано де Бержерак — материалист, признающий вечность материи
и ее атомное строение, единство материального мира; он сенсуалист в
теории познания. В своих натурфилософских взглядах Сирано де Бержерак
утверждает принцип гелиоцентризма. Взглядам Сирано де Бержерака
был свойствен эволюционизм: для него эволюция материи проявляется в
иерархии форм ее существования, возникших в результате ее развития;
создание человека — это лишь изменение материи, свидетельство усложненности
ее организации.
Сирано де Бержерак отрицал бессмертие души, высмеивал догматы
Священного писания, сатирически рисовал духовенство, видя в нем душителя
свободной мысли. Он выявлял политическую сущность церкви, которая вместе
с государственной системой подавляет человека. Главными пороками современного
общественного устройства он считал сословное неравенство, неограниченное
господство частной собственности, невежество и предрассудки, которые
тормозят прогресс. В идеальном государстве он хотел бы видеть всех граждан
философами, которые руководствовались бы разумными началами. Главный
путь к достижению общественного идеала Сирано де Бержерак усматривал
в развитии наук и просвещения.
Сирано де Бержерак был не единственным автором утопий. Дени Верас
д’Алле (Denis Veiras d’Alais, ок. 1630—ок. 1700), автор «Истории севарамбов»
(1677—1679), и Габриель де Фуаньи (Gabriel de Foigny, ок.
1630—1692), автор «Приключений Жака Садёра с открытием Южной земли»
(1676), использовали прием путешествия в воображаемую новооткрытую страну.
В «правдивых записках» капитана Седена Верас рисует общество, основанное
на коммунистических началах, без сословного деления и частной собственности;
в идеальном государстве Фуаньи также царит всеобщее равенство, все блага
распределяются поровну, а отношения между людьми строятся на основах
разума и справедливости.
Обращение писателей к жанру утопии объяснялось не только недовольством
общественными порядками, но и тем, что в социальной действительности
XVII в. отсутствовали конкретные условия для преобразования общества.
|
