История зарубежной литературы XVII века: Учебник

РАЗДЕЛ IV. АНГЛИЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

ГЛАВА 18. Общая характеристика

XVII век — переломный, исполненный драматизма период английской истории. Долго зревшие противоречия между набиравшей силу буржуазией и старым феодальным строем привели Англию к буржуазной революции 1640-х годов. Эта революция явилась одной из решающих битв буржуазии против европейского феодализма, предвещавшей победу нового политического строя в Европе и за ее пределами.

Английский абсолютизм, сыгравший в XVI в. положительную роль в объединении и укреплении страны, в XVII в. стал тормозом на пути ее дальнейшего развития и в 1620—30-х годах переживал глубокий кризис. Отживший феодальный правопорядок, паразитизм двора и церкви, рост налогов и пошлин, предназначенных для пополнения вечно пустой королевской казны, препятствовали развитию торговли и экономики, вызывали недовольство буржуазии и нового дворянства. Нужда и голод были уделом тружеников Англии, крестьян и ремесленников.

Даже в периоды кажущегося затишья брожение в стране не прекращалось. Парламент умело использовал общее недовольство для борьбы против абсолютизма. Разногласия королевской власти с палатой общин, выражавшей интересы третьего сословия, начались уже при Елизавете и резко обострились после воцарения династии Стюартов (1603). Ожесточенные конфликты возникали при обсуждении наиболее важных, имевших стратегическое значение вопросов, — о правах парламента, о контроле над церковью, финансами, армией и судом.

В 1629 г. Карл I распустил непокорный ему парламент, но 11 лет спустя война с Шотландией и вызванные ею финансовые затруднения вынудили короля вновь созвать депутатов обеих палат и обратиться к ним за помощью. Встретив с их стороны решительный отпор, Карл начал готовиться к вооруженной борьбе. Вся страна раскололась на два враждебных лагеря. Оплотом короля стали феодальная аристократия и официальная англиканская церковь. На стороне парламента выступили буржуазия и новое дворянство, широкие слои крестьян и городской бедноты.

Политическая борьба в Англии XVII в. протекала в теснейшей связи с борьбой религиозной. В средние века главной цитаделью европейского феодализма была католическая церковь. Хотя еще при Генрихе VIII церковь в Англии была реформирована и стала подчиняться не папе, а королю (1534), англиканская церковь продолжала выступать «в качестве наиболее общего синтеза и наиболее общей санкции» феодально-монархического строя и не отвечала интересам буржуазии.

С конца XVI в. в стране начал распространяться пуританизм (от лат. purus — чистый) — протестантское движение, участники которого призывали к завершению Реформации во всех областях религиозной и общественной жизни, иными словами, ратовали за очищение церкви от установлений католицизма, за упразднение епископата и избавление церковной службы от дорогостоящей обрядности, за чистоту общественных и личных нравов и т. д.

Теоретическую основу пуританства составило религиозное и моральное учение вождя швейцарской Реформации Жана Кальвина. Основой кальвинизма была доктрина о предопределении, согласно которой бог еще до сотворения мира предопределил одних людей к спасению, других — к погибели. Человек оказывался один на один с суровым кальвинистским Иеговой и обязан был всей своей жизнью доказать, что ему предопределено спасение. Учение Кальвина звало к активности и, по словам Энгельса, отвечало требованиям «самой смелой части тогдашней буржуазии»[19]. Примечательно, что, согласно этому учению, одним из признаков «избранности» становилось экономическое процветание: «избранник божий», преуспевающий буржуа получал от кальвинизма как бы религиозную санкцию на руководящую роль в обществе.

Интересам буржуазии как нельзя лучше отвечало и устройство кальвинистской церкви, основой которой провозглашалась религиозная община, возглавляемая выборными старейшинами. «Устройство церкви Кальвина, — писал Энгельс, — было насквозь демократичным и республиканским; а где уже и царство божие республиканизировано, могли ли там земные царства оставаться верноподданными королей, епископов и феодалов?..»[20]

Английская буржуазия нашла в кальвинизме «готовую боевую теорию», необходимую ей для сокрушения старого строя. Пуритане верили, что ведут священную войну за торжество религиозных и нравственных идеалов, которые они в изобилии черпали в Библии. Объективно же основные принципы пуританизма определялись нуждами завершавшегося первоначального накопления капитала и задачами борьбы буржуазии против политического и морального авторитета монархии, феодального дворянства и церкви. Не случайно пуританская этика противопоставляла буржуазные добродетели — бережливость, умеренность, прилежание — аристократическому культу роскоши и наслаждений. Не случайно пуританские идеологи с особым усердием развенчивали постулат о божественном происхождении королевской и церковной власти.

В 1620—30-х годах пуританизм превратился в идеологию масс. Чем глубже и шире пуританизм овладевал сознанием социальных низов, тем меньше оставалось в нем сходства с догмой, пробудившей его к жизни, — с ортодоксальным кальвинизмом. В крестьянско-плебейской ереси общая для всех протестантов проповедь равенства людей перед богом почти неизменно сочеталась с демократическим требованием социального и имущественного равенства.

В преддверии революционного перелома роялистам противостояла единая оппозиция пуритан, включавшая различные сословия. Всех их сплотило стремление сокрушить старые, уже никого не удовлетворявшие общественные устои. Однако по мере нарастания революции в пуританском лагере происходило социальное размежевание. Вначале во главе антифеодальных сил выступили пресвитериане — умеренное пуританское крыло, представлявшее интересы крупной буржуазии и наиболее знатной части нового дворянства. Опасаясь прибегать к помощи народных масс, пресвитериане задерживали развитие революции и готовы были пойти на сговор с королем. В середине 40-х годов инициативой завладели индепенденты — радикально настроенная часть новых дворян и средней буржуазии, опиравшаяся на широкие слои городского и сельского населения. Вождем индепендентов стал Оливер Кромвель, талантливый полководец, создатель армии «нового образца», будущий глава республиканского правительства.

На заключительном этапе борьбы гегемония чуть было не перешла к представителям мелкой буржуазии и городских низов — левеллерам (уравнителям), которые ратовали за углубление революции и выдвигали требование политического равенства всех граждан, хотя и не решались посягать на право частной собственности. Индепендентам удалось удержать власть и использовать левеллеров для закрепления своей победы. В ходе революции возникло также подлинно демократическое движение диггеров, или «истинных левеллеров», выражавших чаяния беднейшего крестьянства и выступавших за превращение земли в общую сокровищницу народа. Однако это движение просуществовало лишь с 1649 по 1650 г.

Главными движущими силами английской революции, ее «боевой армией» были крестьяне (йомены) и городская беднота. По словам Энгельса, «исключительно благодаря вмешательству этого йоменри и плебейского элемента городов борьба была доведена до последнего решительного конца и Карл I угодил на эшафот»[21]. Но если народ и завоевал победу, то не ему суждено было воспользоваться ее плодами. «Именно крестьяне, — пишет Энгельс, — оказываются тем классом, который после завоеванной победы неизбежно разоряется в результате экономических последствий этой победы»[22].

Гражданские войны, длившиеся с 1642 по 1649 год, окончились полным разгромом сторонников монархии. Король был захвачен в плен и предан суду. Трибунал признал его «тираном, изменником, убийцей и общественным врагом народа», и 30 января 1649 г. Карл I был казнен. Англия была провозглашена республикой.

Вскоре, однако, в политическом строе страны произошло существенное изменение: в 1653 г. Кромвель, расправившись с радикальными движениями левеллеров и диггеров, жестоко подавив восстания в Шотландии и Ирландии, установил в Англии военную диктатуру. Перерождение армии «нового образца» в армию душителей национально-освободительной борьбы ирландского народа, в армию колонизаторов, развращенных щедрыми подачками за счет земель завоеванной страны, означало одновременно перерождение индепенденской республики, подготовляло ее крушение. «Английская республика при Кромвеле, — указывал Маркс, — в сущности разбилась об Ирландию»[23].

После смерти Кромвеля в 1658 г. имущие классы Англии, опасаясь нового революционного взрыва, поспешили восстановить в стране старую власть, ограниченную, правда, в пользу парламента, и в 1660 г. пригласили на трон сына казненного короля, Карла II Стюарта (1660—1685).

Несмотря на обещания Карла II сохранить завоеванные революцией свободы и не преследовать ее участников, в Англии начались репрессии — период «великого преследования» пуритан. В стране начало расти недовольство. Политика преемника Карла II, Иакова II, пытавшегося вернуть себе всю полноту власти, была неприемлема для окрепших в годы республики буржуазии и нового дворянства. В 1689 г. произошла так называемая «славная бескровная революция», приобщившая буржуазию к господствующим классам и открывшая простор для беспрепятственного и быстрого развития страны по капиталистическому пути.

Английская литература XVII столетия — это литература эпохи революционной ломки. Она развивается в обстановке ожесточенной идеологической и социальной борьбы, в тесной связи с событиями своего времени. Первые десятилетия века завершают эпоху Ренессанса; лишь с середины 20-х годов начинается новая историко-литературная эпоха, которая кончается к 2690-м годам, когда на литературную арену вступает Джонатан Свифт и другие деятели раннего Просвещения. В литературной жизни Англии этой поры различают в свою очередь три этапа, первый из которых приходится на предреволюционные десятилетия (20—30-е годы), второй охватывает годы революции и республики (40—50-е годы), третий совпадает с периодом Реставрации (60—80-е годы).

Переходный характер эпохи, сложность и острота социально-политических коллизий в стране обусловили сложность и противоречивость ее литературного процесса. Если для Франции XVII век — это, с некоторыми оговорками, век классицизма, для Испании и Германии — век барокко, то в Англии та же эпоха не поддается сколько-нибудь однозначной характеристике: барокко сосуществует здесь с классицизмом, и подчас разнородные литературные принципы причудливо переплетаются в творчестве одного и того же автора. Симптоматично, что лучшее создание века — поэма Джона Мильтона «Потерянный рай» — родилось как бы на скрещении двух художественных направлений, господствовавших в западноевропейском искусстве этого времени.

В первой четверти XVII в. английская литература развивалась еще главным образом под знаком Возрождения. Однако в ней все настойчивее давали знать о себе тенденции, свидетельствовавшие о кризисе ренессансного миропонимания. Рушились надежды гуманистов на близкое и неизбежное торжество общественной гармонии, обострялось ощущение сложности и трагической противоречивости бытия.

В 20—30-х годах XVII в. кризис ренессансной идеологии и эстетики углубляется, отражая обострение социальных противоречий в жизни английского общества: одни писатели демонстративно порывают как с художественными, так и с идейными традициями Возрождения, другие, не отрекаясь от гуманистических ценностей, стремятся приспособить их к новым, изменившимся условиям. Ведущим направлением в английской литературе этой поры становится барокко. В творчестве ряда писателей зреют ростки классицизма.

Важную роль в становлении классицистской эстетики на английской почве сыграла драматургия Бена Джонсона. Оставаясь писателем ренессансной эпохи, Джонсон, однако, в некоторых отношениях предвосхищал искания драматургов и поэтов XVII столетия. Особое значение имела в этой связи разработанная писателем рационалистическая «теория юморов», предполагающая изображение какой-то одной, господствующей страсти в характере персонажа. Приверженность классическим канонам и правилам, интерес к общезначимой, гражданственной проблематике, склонность к дидактизму присущи и младшему современнику Джонсона — драматургу Ф. Мессинджеру, последние пьесы которого были созданы в 1630-е годы. Тенденции классицизма становятся преобладающими и у отдельных поэтов нового поколения, вступающего в литературу как раз в этот период, — в описательно-дидактической лирике Дж. Денема и в поэзии Э. Уоллера, на стиль которого оказали заметное влияние французские писатели-классицисты.

Господствующее положение в английской поэзии первой половины XVII в. занимает так называемая «метафизическая школа», представляющая одно из направлений европейской литературы барокко. Основоположником школы считается Джон Донн (John Donne, 1573—1631), творческий путь которого — от язычески-жизнерадостной идиллической лирики Ренессанса к лирике трагически окрашенной, исполненной искренней тревоги за судьбу человека в «вывихнутом мире», и далее к религиозной духовной поэзии — воспроизводит в общих чертах одну из основных линий в эволюции английской литературы этой переломной поры.

Последователи Донна — Дж. Герберт, Р. Крэшо, Г. Воэн, ориентировавшиеся главным образом на позднее творчество своего предшественника, усвоили его склонность к мистицизму, отвлеченным «метафизическим» рассуждениям и изощренному словесному орнаменту. Явления действительности осмысляются в лирике «метафизиков» в форме сложнейших парадоксальных образов, или «концептов»[24]; в технике стиха сознательно используется дисгармония и диссонанс: ритмические отступления и шероховатости стиля подчеркивают характерное для этих авторов чувство смятения и растерянности. Поэзия «метафизиков» производила впечатление исключительной интеллектуальной сложности, предназначалась лишь для избранного круга читателей и была чужда общественной и гражданской проблематике.

Чуждой передовым идеям эпохи была также поэзия «кавалеров», представленная именами Т. Керью, Дж. Секлинга, Р. Лавлейса и самого даровитого из них — Р. Геррика. Их приверженность феодально-монархической реакции — силе, исторически обреченной, — не могла не сказаться на творчестве придворных поэтов. Всеобъемлющая философия жизни, характерная для гуманистов Возрождения, вырождается у них в бездумный гедонизм, грандиозная борьба страстей — в капризы и шалости нрава. В годы гражданских войн поэты-кавалеры сражались под знаменем контрреволюции.

Второй этап в развитии английской литературы XVII в. (годы революции и республики) отмечен бурным расцветом публицистики. Литература становится летописью революционных событий и оружием в общественной борьбе. Все политические группировки выдвигают мастеров публицистики. От левеллеров выступает Лильберн, от диггеров — Уинстенли. Идеологом индепендентов становится Мильтон.

Представители реакционного лагеря почти не создали значительных образцов публицистики. Единственным примечательным явлением политической прозы приверженцев монархии стало сочинение епископа Джона Годена «Образ короля, портрет его священного величества в одиночестве и страданиях» (1649). Книга была написана от первого лица, вышла анонимно и могла быть принята за исповедь самого короля. Карл I представлен здесь как мудрый правитель и человек высоких душевных качеств. Эффект, произведенный «Образом короля», был таким сильным, что Государственный совет республики поручил Мильтону, крупнейшему публицисту английской революции, ответить на этот памфлет. Его «Иконоборец» развеял миф о короле-мученике. Как и другие трактаты Мильтона, проникнутые свободолюбивым, тираноборческим духом, «Иконоборец» стал событием в общественной жизни современной писателю Европы, ибо Мильтон в нем теоретически обосновывал борьбу буржуазии против монархии.

Выдающимся публицистом революционной Англии был также Джон Лильберн (John Lilberne, ок. 1615—1657). Блестящий оратор, пользовавшийся исключительной популярностью у народных масс, он возглавил в середине 40-х годов радикальное левеллерское движение и написал ряд трактатов, в которых ратовал за уничтожение королевской власти и палаты лордов, за провозглашение Англии республикой и введение в стране всеобщего избирательного права. В памфлете «Новые цепи Англии» (1649) Лильберн критиковал грубейшие нарушения принципов демократии в устройстве индепендентской республики и впоследствии не раз мужественно разоблачал диктаторские тенденции в политике Кромвеля. В последние годы жизни, сломленный нравственно и физически бесконечными преследованиями и долголетним пребыванием в тюрьмах, Лильберн впал в мистицизм и совершенно отошел от политической борьбы.

Чаяния «угнетенного люда Англии», ничего не получившего от революции, наиболее полно отразились в публицистике Джерарда Уинстенли (Gerrard Winstanley, 1609—ок. 1652), одного из руководителей диггерского движения. Самое значительное его сочинение — «Закон свободы» (1652) — содержит утопическую картину идеального человеческого общества, построенного на принципах политического и имущественного равенства всех граждан. Автор трактата призывает Кромвеля отдать землю народу. В годы республики диггеры неоднократно предпринимали попытки коллективной обработки незанятых земель, но все эти попытки пресекались правительством.

Публицистическая литература Англии времен республики и протектората содержит многочисленные утопические проекты общественного переустройства страны. В свою очередь, жанр утопии, образцом которого может служить «Республика Океания» (1656) Джеймса Гаррингтона (James Harrington, I611—1677), насыщается публицистическим духом. В Океании Гаррингтона современники без труда узнавали Англию, изображенную в виде идеальной буржуазно-демократической республики. Власть в стране осуществляют сенат и народное представительство, избираемое большинством населения. По замечательному наблюдению Гаррингтона, политическое устройство всегда и всюду соответствует распределению собственности; автор, однако, призывает не к уничтожению ее, а лишь к разумному ограничению ее размеров — в этом он видит путь к ликвидации экономической зависимости одних людей от других.

Сочинение Гаррингтона было полемически заострено и направлено против политической теории Томаса Гоббса (1588—1679), автора капитального труда «Левиафан, или сущность, форма и власть государства, церковного и гражданского» (1653). Согласно учению Гоббса, всякое общество в его естественном состоянии представляет собой конгломерат одержимых эгоистическими страстями индивидов и предполагает «войну всех против всех», предотвратить которую способна лишь сильная государственная власть. Хотя политическим идеалом Гоббса являлась монархическая форма правления, в целом его теория не противоречила интересам крупной буржуазии и верхушки нового дворянства: придя в результате революции к власти, они нуждались теперь не столько в «народном представительстве» Гаррингтона, сколько в послушном их воле «Левиафане» Гоббса, т. е. в органе подавления народных масс.

Антидемократические по своей направленности политические симпатии уживались у Гоббса с прогрессивными философскими убеждениями. Систематик и продолжатель учения Бэкона, он, по определению Энгельса, «был первым современным материалистом (в духе XVIII века)»[26]. По сравнению с предшествующей эпохой, материализм Гоббса претерпел известные изменения: с одной стороны, он утратил былую всесторонность, стал механистичным, с другой — избавился от «теологических непоследовательностей» бэконовской философии.

Материалистические идеи медленно проникали в сознание эпохи. Даже у передовых мыслителей этого времени элементы научного мировоззрения, как правило, сочетались с теистическими предрассудками. Широкому распространению материализма препятствовала в XVII в. вспышка религиозного «энтузиазма», связанная с теологическим облачением английской революции. По словам Маркса, «Кромвель и английский народ воспользовались для своей буржуазной революции языком, страстями и иллюзиями, заимствованными из Ветхого завета»[27]. Этот «исторический маскарад» привел в Англии к парадоксальной ситуации, при которой сторонниками светской культуры оказались представители реакционного класса, тогда как писатели класса революционного утверждали в литературе религиозный дух.

Огромную роль в культуре революционного периода сыграла Библия. Текст Библии стал известен широчайшим массам населения. В ней искали ответы на жгучие вопросы современности, ее заучивали наизусть, цитировали в парламенте и в крестьянских хижинах. Влияние библейских легенд и библейского строя речи обнаруживается и в трактатах Уинстенли, и в поэмах Мильтона, и в прозаических повествованиях Беньяна. Творчество этих писателей отмечено преобладанием религиозных сюжетов и мотивов, однако за традиционными библейскими сюжетами скрывается новое современное содержание.

Во имя религиозно-нравственных идеалов пуритане отвергали всякое светское искусство и прежде всего театр. С приходом пуритан к власти (1642) все театры в стране были закрыты. Почти на четверть века драма в Англии прекратила свое существование. Основное место в литературе стало принадлежать прозаическим жанрам с сильно выраженным публицистическим началом, а также жанрам поэтическим с нравственно-этической и религиозно-философской проблематикой.

Пуританизм был идеологическим оружием революционных сил Англии и находил приверженцев среди самых передовых представителей общества. В отличие от ограниченного, обывательского пуританизма последующих эпох, революционное пуританство середины XVII в., втянувшее в свою орбиту народные массы, было героическим по своему характеру; его убежденность и воодушевление стояли, по словам Маркса, «на высоте великой исторической трагедии»[28]. Этим прежде всего объясняется появление в среде пуритан таких выдающихся деятелей литературы, как Мильтон и Беньян.

Заключительный, наиболее интересный в художественном отношении этап в развитии английской литературы XVII в. охватывает период Реставрации. К этому времени относится творчество С. Батлера, Э. Марвелла, Дж. Драйдена, У. Уичерли, У. Конгрива и многих других талантливых поэтов и драматургов, различных как по своим идейным, так и по художественным устремлениям. Передовая литература этих лет осмысляет итоги революции, выступает против восстановленной монархии. Вместе с тем политическая реакция в жизни страны сопровождается своеобразной антипуританской реакцией в области культуры и нравов, проявляющейся, с одной стороны, в возрождении театральных представлений и народных празднеств, с другой — в характерной для двора и аристократии безудержной погоне за наслаждениями.

В литературном процессе господствуют барочная и классицистская художественные системы. К этому историко-литературному этапу относится поздний период творческой деятельности Мильтона, создавшего в последние годы жизни наиболее значительные свои произведения.



	История зарубежной литературы XVII века Под редакцией З. И. Плавскина Учебник для филологических специальностей вузов