|
СВИРЕЛЬ ФЕОКРИТА
Пока
Сицилию разрывали на части тираны и тираноборцы, об этой же самой Сицилии
сочинялись безмятежные и нежные стихи. В этих стихах Сицилия оказывалась
сказочным краем вечного золотого покоя, где живут кроткие пастухи, пасут
блеющие стада, любят своих пастушек и состязаются в игре на свирели и в
простодушных песнях о своей жизни и своей любви. Эти быстро входившие в моду
стихи назывались «идиллии» — «картинки»; они очень нравились горожанам, давно
расставшимся с настоящим сельским трудом, но не переставшим говорить, как они
любят мирную сельскую жизнь на лоне природы. Потом поэты стали поселять своих
пастушков не в Сицилии, а в Аркадии, но первый поэт-идиллик писал о Сицилии,
потому что сам был из Сицилии. Его звали Феокрит; он родился в Сиракузах как
раз при Агафокле, а жил потом далеко, в египетской Александрии.
У
Пушкина Евгений Онегин, когда хотел пооригинальничать, «бранил Гомера, Феокрита»,
которых все знали со школьной скамьи, и разговаривал о науке политической
экономии, которую бе знал никто. Гомера знаем и мы, с него начиналась
классическая греческая поэзия; познакомимся же и с Феокритом, на котором она,
можно сказать, кончается.
Встретились
Дафнис с Меналком, коровий пастух и овечий:
Оба они
белокуры, по возрасту оба — подростки,
Оба
играть мастера на свирели и в пенье искусны.
Первым,
на Дафниса глянув, Меналк к нему так обратился:
«Сторож
мычащих коров, не сразиться ли, Дафнис, нам в пенье?
Стоит
мне захотеть — и я мигом тебя одолею».
Дафнис
на это в ответ обратил к нему слово такое:
«Пастырь
мохнатых овец, ты мастер, Меналк, на свирели,
Но хоть
из кожи ты лезь, не видать тебе в пенье победы».
Меналк.
Хочешь помериться силой? Согласен ли выставить ставку?
Дафнис.
Смериться силой готов и выставить ставку согласен.
Меналк.
Ставлю мою свирель: хороша, с девятью голосами,
Вся
белоснежным воском покрыта от верха до низа.
Дафнис.
И у меня есть свирель, и моя с девятью голосами,
Сам я
ее вырезал, — погляди, еще палец не зажил.
Меналк.
Кто же нам будет судьей? И послушает кто наши песни?
Дафнис.
А позовем вон того пастуха от козьего стада!
Мальчики
кликнули громко. Пастух подошел, услыхавши.
Мальчики
начали песни — пастух был над ними судьею.
Меналк.
Нимфы рек и долин, у которых я пел на свирели!
Бели
вам нравились песни мои, то послушайте просьбу:
Дайте
овечкам моим вы сытную травку; но если
Дафнис
пригонит коров, то пускай и они попасутся.
Дафнис.
Всюду весна, и повсюду стада, и поввюду теснятся
Наши
телята к коровам, сосут материнское вымя.
Милая
девушка мимо прошла; а как скрылась из виду,
Даже
быки загрустили, а я, их пастух, — и подавно.
Меналк.
Я не хочу ни угодий Пелопа, ни золота Креза,
Я не хочу
побеждать бегунов, быстроногих как ветер.
Песни
хотел бы я петь над морем, с красавицей рядом,
Глядя
за стадом моим на приморском лугу сицилийском.
Дафнис.
Гибнут деревья от стужи, от засухи гибнут потоки,
Птице
погибель — силки, а зверю — капканы и сети.
Гибель
мужчине — от нежной красавицы. Зевс, наш родитель!
Ведь не
один я влюблен: ты и сам был к красавицам нежен.
Меналк.
Добрый волк, пощади моих коз, не трогай козляток
И не
кусай меня. Я мал, но о многих забочусь.
Ты же,
рыжий мой пес, разоспался больно уж крепко:
Это не
дело — так спать, коли мне помогать ты назначен.
Дафнис.
Раз чернобровая девушка, видя, как гнал я теляток,
Мне
закричала вдогонку, смеясь: «Красавец, красавец!»
Я ж ни
словечка в ответ, ни насмешки в ответ на насмешку:
В землю
потупив глаза, пошел я своею дорогой.
Меналк.
Овцы, щиплите смелей зеленую свежую травку:
Прежде
чем кончите вы, подрасти успеет другая. Живо!
Паситесь,
паситесь, наполните вымя полнее:
Пусть
будут сыты ягнята; остаток заквасим в кувшинах.
Дафнис.
Сладко мне слышать мычанье коров и дыхание телок,
Сладко
мне летом дремать близ потока под небом открытым.
Желуди
— дуба краса, для яблони плод — украшенье,
Матка
гордится теленком, пастух же — своими стадами.
Кончили
мальчики песни, и так козопас им промолвил:
«Сладко
ты, Дафнис, поешь, на диво твой голос приятен,
Радостней
пенье твое, чем мед из пчелиного сота.
Вот —
получи же свирель. Добился ты в пенье победы.
Если б
меня, козопаса, ты мог научить этим песням —
Я бы за
это тебе подарил и козу и подойник».
Дафнис
так рад был победе, что громко в ладоши захлопал,
В
воздух подпрыгнул, как юный олень, завидевший матку.
И
отвернулся Меналк, печально и грустно поникнув:
Плакал
он так, как будто невеста пред скорою свадьбой.
Первым
меж всех пастухов с той поры стал славиться Дафнис;
Скоро,
совсем молодым, он женился на нимфе Наиде.
|
