|
Борис Исаакович Балтер 1919 – 1974
До свидания, мальчики — Повесть (1962)
В ту весну мы кончали девятый класс. У каждого из нас были планы на будущее.
Я (Володя Белов), например, собирался стать геологом. Саша Кригер должен был
пойти в медицинский институт, потому что врачом был его отец. Витька Аникин
хотел стать учителем.
Сашка и Витька дружили с Катей и Женей. Я — с Инкой Ильиной; она была младше
нас на два года. Мы жили в городе на берегу Черного моря.
После выпускного экзамена по математике нас троих и Павла Баулина, матроса
из порта (он был чемпионом Крыма по боксу), вызвали в горком комсомола и предложили
поступить в военное училище.
Мы были согласны. Но что скажут наши родители? Хотя за маму я был спокоен.
Я гордился мамой, ее известностью в городе, гордился тем, что она сидела в
царской тюрьме и отбывала ссылку.
Сестры мои Лена и Нина работали в Заполярье. Старшая, Нина, была замужем.
Ее муж Сережа в восемнадцать лет уже командовал эскадроном, потом учился на
рабфаке, кончил Промакадемию. Он был геологом.
Утром меня разбудил Витька. Расспрашивать его о разговоре с отцом не было
никакой нужды: под правым его глазом лиловел синяк. Дело в том, что его отец,
дядя Петя, прямо-таки жил мечтой увидеть сына учителем.
Когда мы зашли за Сашкой, в его квартире кричали.
«Твой сын нужен государству, — кричал его отец. — Это же его и наше счастье».
— «Пусть себе берет такое счастье этот бандит и его партийная мама...» — отвечала
мать.
Под «бандитом» имелся в виду, конечно, я.
Сашка придумал выход: поговорить с комсомольским секретарем Алешей Переверзевым,
чтобы о нас была статья в городской газете «Курортник». И тогда родители не
выдержат и согласятся отпустить нас
Мы бродили по городу вдвоем с Инкой. Я вдруг увидел то, чего раньше не замечал:
встречные мужчины пристально смотрят на нее. «Я хочу, чтобы все уже было в
прошлом, чтобы ты кончил училище... Сейчас бы мы шли к себе домой. Понимаешь?»
— сказала Инка.
Мы вошли в подъезд. В темноте светились ее глаза. Потом к моим губам прикоснулись
Инкины губы. Мне показалось, я падаю.
После последнего экзамена мы решили стать окончательно взрослыми. Твердость
этого решения мы подтвердили тем, что вышли из школы на руках. По дороге в
горком мы вдруг решили, что нам пора закурить, и купили коробку «Северной
Пальмиры». Мы считали, что таких морских ребят, как мы, пошлют только в морское
училище.
Разумный мир, единственно достойный человека, был воплощен в нашей стране.
Вся остальная планета ждала освобождения от страданий. Мы считали, что миссия
освободителей ляжет на наши плечи.
Сашка спросил меня: «Ты уже целуешься с Инкой?» И я вдруг понял: Сашка и
Катя давно целуются, и Витька с Женей тоже. А я ни о чем не догадывался!
Вечером мы пошли в курзал слушать короля гавайской гитары Джона Денкера.
Мне еще днем, когда Инка сказала, что познакомилась с ним на пляже, это не
понравилось. А на концерте я ясно понял: среди множества голосов он слышал
Инкин голос и пел то, что просила она.
Улица, которой мы возвращались, упиралась в пустырь. И наши девочки (они
всегда шли впереди) услышали, как на пустыре кричала женщина. Все в городе
знали, что на пустыре орудует банда Степика, насилует одиноких женщин. Потом
мы увидели, как из-за угла вышел Степик. С ним еще выходили люди. Катю и Женю
мы подсадили через забор, и они убежали к санаторию. Сашку били кастетом,
меня, видимо, ударили головой: зуб был сломан, а подбородок цел. Пришлось
бы хуже, но Инка, оказывается, бегала за боксером Баулиным, и он с приятелями
нас выручил. Окончание школы мы отметили в ресторане «Поплавок». Днем нас
ждали на пляже, но мы с Инкой забрались в самую глухую часть пустыря. «Я не
могу тебя так оставить», — твердил я Инке. И у нас все случилось.
В «Курортнике» появилась статья о нас, и родители не выдержали.
На нас пришла разнарядка: мне с Витькой досталось пехотное училище. А Сашке
— Военно-морская медицинская академия.
Потом мне суждено будет узнать, что Витьку убили под Ново-Ржевом в 41-м,
а Сашку арестовали в 52-м. Он умер в тюрьме: не выдержало сердце.
Когда наш поезд тронулся, на перроне появилась мама: она задержалась на мои
проводы из-за бюро. Больше я никогда не видел ее — даже мертвой... За станцией
на пустой дороге я углядел маленькую фигурку, спустился, повис на поручнях.
Близко, под ногами, пролетала назад земля.
«Инка, моя Инка!» Ветер заталкивал слова, а грохот поезда заглушал голос.
И. Н. Слюсарева
Источник: Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Сюжеты и характеры.
Русская литература XX века: Энциклопедическое издание. – М.: «Олимп»;
ООО «Издательство ACT», 1997. – 896 с. |
